Мне не понадобится ликер и клюквенный сок, ломтики ананаса и кокосовое молоко, ром и водка. Мне не нужен шейкер и бокал «харрикейн». Финский рецепт приготовления довольно прост. К смеси из бензина и спирта необходимо добавить немного гудрона, после этого можно смело разжигать «костер тщеславия».
Силуэты в светодиодном освещении, любители типтроника и поклонники ампирных спален. Голливудские холмы всегда будут казаться чем-то родным и знакомым, Голанские высоты – чем-то чужим и далеким . Обонятельная система улавливает парфюмерные композиции, которые отчасти перебивают запах потной кожи. Гнилые рты выпускают кальянный дым. Вонь рассеивается. Мечты о берегах Французской Полинезии слишком ничтожны, они могут легко затеряться среди пузырьков в игристом вине. Мысли об утерянном времени слишком незначительны, чтобы их озвучивать, они не смогут отыскать дорогу, окутанную плотным дымом. Пустословие прерывается гомерическим хохотом демонов в коктейльных платьях, но быстро возобновляется. Сладострастные псы моментально реагируют на цокот каблуков, их взгляд проникает далеко за пределы нижнего белья. Все это лишь зов природы. Призма искусственных эмоций искажает реальность, горничная уже не успевает справляться с количеством ангельской пыли и все чаще остается на ночь, а закат все чаще отражается в стеклах солнцезащитных очков.
Скорость на автобане вжимает субтильные тела в сиденья, в салоне слышно лишь хруст слабых суставов и вокал Брайана Молко, который звучит из колонок. Ограничений в скорости нет, а значит, их нет вовсе. Обладатели андрогинной внешности сплетаются языками на заднем сиденье. Девушка практически бесчувственна, мысли рассеяны, ее жалкие старания ответить остаются лишь стараниями, рука застыла в попытке коснуться партнера или убрать его руку из-под своего свитера. Она апатично наблюдает за чужими действиями. Кожаный салон отзывается скрипом на внезапно вспыхнувший приступ похоти. Ее губы и подбородок становятся влажными от бессмысленного вылизывания. Картина стала бы намного интересней, если заменить кого-то из них, не имеет значения кого именно, на бездомного со зловонным дыханием, экземой и гнойными абсцессами и оставить животную страсть одного и безответную реакцию другого. Грязный бродяга будет облизывать молочно-белую кожу молодой девы, оставляя след от слюны. Руки, ставшие черными от городской грязи, бестактно и жадно будут сжимать хрупкие бедра. В другом случае, реакция на «нежность», направленную в его сторону, будет сухой, практически парализованной. Это всего лишь небольшой петтинг с участием жителя трущоб и почитателей элитарной культуры, после чего к списку его болезней добавится еще и мононуклеоз.
Я встряхиваю бутылку с жидкостью, которая была приготовлена мною ранее и поджигаю лоскут ткани, вставленный в горлышко. Цель намечена давно. Волосы, стильные футболки и тонкие платья вспыхивают подобно бенгальскому огню. Бижутерия начинает плавиться, как и пуговицы на мужских клетчатых рубашках. Обгоревшие руки в панике раздирают вздувшуюся кожу, и она начинает свисать кусками. Из прокуренных глоток вырываются неистовые и отчаянные вопли, но весь этот хаос стихнет. Да, стихнет, и ты снова вернешься в то время, когда лишь неимение спичек не позволяет тебе дотронуться до мечты рукой.