Я охотно повторяла пародоксы вроде фразы Оскара Уайльда: "Грех-это единственный яркий мазок, сохранившейся на полотне своременной жизни". Я уверровала в эти слова, думаю, куда более безоговорочно, чем если бы применяла их на практике. Я считала, что моя жизнь должна строиться на этом девизе, вдохновляться им, рождаться из него как некий штамп наизнанку. Я не хотела принимать в расчет пустоты существования, его переменчивость, повседневные добрые чувства. В иделе я рисовала себе жизнь как сплошную цепь низостей и подлостей.