Она была…

Она была сокровищем. Мало кто знал это, и почти никто не знал её. Она казалась тихой, незаметной. Доброй, она всегда желала людям только добра и счастья. Только её эти люди не замечали. Но ей было всё равно, главное было в её душе. Она могла быть весёлой или грустной, иногда она тихо сидела в уголке, погруженная в свои мысли, а иногда - пела и танцевала. Она всегда всё понимала. Она была сокровищем. Единственное - она не умела терпеть. Она не могла переносить боль, она сдерживалась из последних сил и не кричала, когда ей делали больно. Ей просто хотелось умереть, но никто этого не видел. И ещё - она всегда прощала. Она не могла забыть боль, но могла заставить себя простить. Она горела в холодном огне, сгорая изнутри от пустоты и бессилия. Нет, она никогда не делала людям ничего плохого, она могла им простить то, что они делали ей так больно.

Так было всегда.

Но потом появился он. Весёлый, заводной, обычный. Ничем не примечательный. Он бы так и остался обыкновенным, но только она выделила его из толпы: он стал единственным. Но он не понял этого, а ей не позволила сказать об этом её гордость. Нет, она не была чересчур гордой, но воспитала в себе чувство собственного достоинства. Проще было терпеть боль, чем унижение. Их пути разошлись. Изредка он вспоминал её лицо, её детскую искреннюю улыбку и глаза. Позже он корил себя за всё, что сделал ей. Он смотрел на неё издалека и понимал, что это сокровище никогда не будет принадлежать ему. Но только он редко вспоминал об этом. Она очень сильно изменилась. Стала более весёлой, общительной, раскрепощённой. Люди заново узнали её и полюбили такой, какая она была. И только самые близкие иногда замечали в её обычно весёлых глазах что-то, отчего хотелось плакать. Но только она никогда не плакала. Она разучилась. Или никогда не умела. Ведь их пути разошлись, чтобы больше никогда не пересечься, но это больше не имело смысла.