Моя девочка несла бред с умным
лицом.
Поднималась на носочки, чтобы
меня поцеловать.
Залезала руками под мою
футболку и грела их. Сидела у меня на коленках.
Толкала меня в снег.
Показывала мне языки.
Брызгалась из фонтана.
Прятала мои сигареты.
Постоянно что-то рассказывала. Смеялась надо мной по-доброму.
Шептала какие-то песенки мне на
ухо.
Заставляла меня ходить с ней по
магазинам.
Готовила мне булочки по субботам.
Гладила мою одежду.
Иногда помогала мне с какой-
нибудь писаниной.
Дарила мне открыточки в форме
сердечек. Просила встречать её и
провожать.
Звала гулять в дождь.
Запрыгивала мне на спину, чтобы
я потаскал её.
Обнимала меня крепко. В трамвае голову клала на моё
плечо.
Все наши фотографии
распечатывала и вешала над
кроватью.
Мыла за мной посуду. Рассказывала мне обо всем.
Любила надевать мой синий
свитер. Я даже привык.
Перебирала пальцами волосы на
моей голове.
Рисовала пальцами сердечки на моей коже.
Щекотала меня до изнеможения.
Засыпала под мои сказки.
Смски мне писала. Милые такие. Я
улыбался, когда читал их.
В её телефоне было только два номера: её мамы и мой.
Каждое утро я слышал по
телефону её «Доброе утро» и
знал, что она улыбается.
Говорила, что любит меня
безумно. А потом перестала мне звонить.
И не отвечала на мои звонки.
Я больше не видел её улыбки.
Не слышал её песенок на ухо.
В папке «входящие» не было от
неё смс. В моей ванной больше никто не
рисовал сердечки на запотевшем
зеркале.
Никто не прятал мои сигареты.
Я придумал столько сказок,
которых мне не кому было рассказать.
Бесполезной стала вторая зубная
щетка.
Моя одежда была мятая, посуда
не мытая.
Я выбрасывал стринги, забытые какими-то суками, но всегда
хранил её белую маечку для сна.
По субботам я ел бутерброды, а
не её булочки.
Мой синий свитер был аккуратно
сложен на полке. Я никому больше не разрешал
его надевать.
Все были моими суками, а она -
моей девочкой.