« Блюзы русалки ». Глава 2 (продолжение)

Я прошел примерно два квартала, перед тем как вспомнил, что оставил дома рюкзак. У кого-то вся жизнь хранится в личном дневнике, у кого-то в папках компьютера, у кого-то в фотоальбомах, а у меня в рюкзаке. Да собственно мне для жизни много и не надо. Бинокль, укулеле и зубная щетка. В зеркало я не люблю смотреться. Я, конечно, пофигист, но порой мой внешний вид меня попросту пугает. Особенно если я время от времени забываю поесть. Поэтому зеркало у меня дома только одно. Лежит в верхнем ящике письменного стола.
Захватив рюкзак, я отправился на озеро. Я думал вам рассказать о том, как я дошел до озера, но передумал. Что тут говорить? В очередной раз разочаровываешься в людях. Сосед снизу целовал свою жену, претворяясь, что любит ее. За ночь до этого, он проделывал то же самое с продавщицей из магазина напротив. Господи, в этом городе все находится рядом, но никто ничего друг о друге не знает. Молодая девушка, держа в руках младенца, пускала кольцами сигаретный дым. Младенец кряхтел и смеялся. Глупое человеческое создание самовблюленного существа. В этом городе все такие - лживые и эгоистичные. Всех волнует лишь их собственная шкура и то, как бы себя развлечь.Благо не озере никого нет. Только я, старый клён, озеро и умалишенные по ту сторону берега.
Я достал из рюкзака свою новую укулеле. Лили разбила мою старую. Хотя ту я любил больше, теперь приходится привыкать к этой из акации коа. Я продал холодильник и телевизор, чтобы купить укулеле. Мне техника эта ни к чему. Не знаю, чем именно мне нравится укулеле. Компактная? Да. Но если бы я был без ума от фортепиано, я бы и его тоскал с собой на озеро. Мне нравится ее звук. Такой простой, незатейливый и деревенский. А еще ее тонкий гриф, словно маленькая ручка ребенка. Ужас, говорю как извращенец.
В какой-то момент я просто отключился. Проснулся только ночью. Не знаю сколько было времени, ибо часов я не ношу. Говорят, счастливые часов не наблюдают. В моем случае скорее, нет денег - нет часов. К тому же, когда я попаду в "рай", у меня будет режим, который придется соблюдать. Что называется - наслаждайся свободой пока можешь.
Полнолуние. Огромная желтая круглая луна походила на огромный сыр. И вот снова. Снова я услышал эти звуки. Это подобие пения. Не знаю, что мною правило в тот момент. Любопытство или отчаяние. Я пошел на голос. Я увидел девушку, лежащую на огромных холодных камнях. Как сказали бы писатели-классики "ее нагое тело покоилось на камнях", но я так не умею писать, поэтому скажу, что она была попросту абсолютно голой. У меня покоже пробежали мурашки. Не от какого-то физического влечения, отнюдь. Что-то было в этом зрелище завораживающе. Ночь. Полная луна. Озеро. Голая девушка. Я подошел к ней ближе. Но она никак не отреагировала. А я увидел ее короткие светлые волосы. Тогда я подошел еще ближе.
- Салют. - внезапно сказала девушка. Признаться, от неожиданности я вздрогнул. Я не знал что делать - ответить или спрятаться. - Долго же ты заставил меня ждать.
Что? О чем она говорит? Деваться было некуда.
- Что ты имеешь в виду?
- Я пела тебе прошлой ночью, но ты убежал. - хорошо, что было достаточно темно, иначе она бы заметила, как я покраснел.
- Мои действия были вполне логичные. Ночью на озере, куда обычно никто не ходит, вдруг я услышал какие-то странные звуки. Это называется инстинкт самосохранения.
Девушка наконец повернулась ко мне лицом, и я смог увидеть ее. Ее голубые глаза. Хитрые и в то же время такие родные.
- Слушай, одень это, - я протянул ей свое пальто, - а то, невозможно спокойно на тебя смотреть.
- Возбуждает ?
- Нет, мне становится тебя жалко. - конечно я соврал, - кажется, как будто ты нищенка. Руки худые, ребра торчат.
- Тогда я съем это? - она достала из кармана кунжутный хлеб.
- Ешь. - тонкими пальцами она отламывала маленькие кусочки хлеба и клала в рот. Иногда ковыряла в хлебе кунжут и теребила семечки в руках.
- Я наблюдала за тобой. У тебя есть гитара.
- Это укулеле.
- Неважно. Она играет. А я могу под нее петь. Я так хочу петь. И хочу, чтобы меня кто-то слушал. А еще я хочу читать. И обсуждать прочитанное с людьми. И чтобы меня кто-то слушал. А потом петь песни по прочитанным книгам. И чтобы меня кто-то слушал.
- Тебя никто не слушает?
- Меня никто не видит.
- Это невозможно. Я тебя вижу.
- Ты другой. Люди слепы по своей натуре. Они видят то, что хотят. Им наплевать на то, как радуются птицы лесной свежестью после дождя. Им все-равно на то, что испытывает бабочка, когда вылупляется из кокона. А тебе плевать на людей. Поэтому ты видишь меня. Я - часть природы. Я - часть того, чем ты любуешься.
- Как тебя зовут? - я был несколько шокирован ее монологом, но надо было как-то развеить неловкое молчание.
- Рони. Каролина вообще-то, но с детства меня звали Рони.
- А я..
- Сэм.
- Откуда знаешь?
- На твоем рюкзаке написано Сэмиувайс Армстронг. - засмеялась Рони, доедая последний кусок кунжутного хлеба.
- Сыграй на гитаре.
- Укулеле.
- Неважно. Сыграй. - вот это кстати меня жутко раздражает. Бесит, когда люди путают понятия. Рояль с фортепиано, триптих и трилогия, велосипед и тандем, гитару с укулеле.
Но я промолчал. Не знаю почему. Мне просто не хотелось ее расстраивать. Наоборот. Я думал, никчемнее жизнь, чем у меня уже не бывает. И я хотел подбодрить ее. И когда она запела я почувствовал эйфорию. Не знаю, возможно ли вообще такое испытывать от слушания человеческого голоса? На протяжении всего времени пока она пела, мурашки "бегали" по телу сверху внизу и наоборот. А внутри было удивительно спокойно. И чрезвычайно мирно.

мнения.

оглавление.