Мы прибываем и убываем, как электрички. Так идет наша совместная жизнь. (с) Генри Миллер В метро я проверяю собственное зрение, читая объявления в дальнем конце вагона.
Я прислушиваюсь к своему телу: не подвержен ли я тем недугам, что подарила нам
цивилизация? Не пахнет ли у меня изо рта? Исправно ли бьется сердце? Не
распухают ли суставы от ревматизма? Нет ли у меня косолапости? Не болят ли
носовые пазухи? Не болен ли я пиореей? Не страдаю ли запорами? Не чувствую ли
тяжести после обильного завтрака? Нет ли мигрени, ацидоза, заворота кишок,
люмбаго, опущения мочевого пузыря, мозолей, варикозных расширений? Насколько мне
известно, я здоров, как бык, и все же… По правде сказать, мне чертовки не
хватает чего-то важного, чего-то жизненно необходимого.

Ничто не изменится, кроме меня самого.

Ежедневно мы убиваем наши лучшие душевные порывы. Вот почему у нас начинает
болеть сердце, когда мы читаем строки, написанные рукой мастера, и чувствуем,
что они словно выдраны из наших сердец, ведь наши собственные прекрасные
стремления задушены в зародыше, ибо нет веры в силы, ни дара различать истинную
красоту и правду. Любой человек, когда успокаивается и становится предельно
откровенным с самим собой, способен говрить глубочайшие истины. Все мы
происходим от одного источника. Поэтому нет никакой тайны в происхождении вещей.
Мы все являемся частью творческого процесса, а, следовательно, все мы короли,
музыканты, поэты; просто нам необходимо раскрыться, обнаружить силы, спрятанные
в глубине нас самих.

Женщины - даже если они духовно порабощены - всегда управляют ситуацией.

Если женщина способна возбуждать любовь в одном мужчине, значит, она способна
возбуждать ее и в других. Любить или быть любимой - не есть преступление.
Преступно лишь принуждение человека к вере, что он или она - суть единственные,
кого вы можете любить.

В конце концов, вы добиваетесь чего-то, но какой интерес все время добиваться?

Когда боль отпускает, жизнь кажется великолепной, даже без денег и без друзей.

Она принесет мне боль и страдания. Я хочу ее, нуждаюсь в ней, не могу
без нее жить. Она не говорит ни да, ни нет, по той простой причине, что я не
наберусь смелости спросить.

От женщины я хочу, чтобы она сама шла ко мне. Хочу, чтобы она начинала. И не
страшно, если женщина ведет себя слишком смело. Чем отчаяннее она предлагает
себя, тем больше я восхищаюсь ею. Ненавижу девственниц. La femme fatale - вот
мой идеал.

Будь Артур Реймонд книгой, я бы отложил его в сторону.

Не будет ни плохого, ни страшного, ни злого, если мы отпустим себя. Но людям
трудно в это поверить.

Будем говорить о чем угодно, лишь бы не думать и чувствовать.