Закрыл за тобой дверь снова лег в постель;
у меня последний выходной в понедельник
и несколько маленьких приятных дел,
через пару часов я встану и начну день.

Чай с медом, печенье; проверю почту;
нужно создать встречу вконтакте, точно.
Принять душ и салат нарезать,
как раз докачается последний фильм Скорсезе.

Прополощу замоченные штаны, отмою
плиту, несколько глав книги прочту,
пойду в ремонт обуви, но он закрыт на обед.
И я буду рад погулять: первый снег.

Слепой старик, на месте зоомагазин.
Ведь скоро я буду здесь здороваться с людьми
на этих улицах, знать каждый камень,
меняться вместе с этими домами с годами.

Заберу из ремонта ботинок, еще нужно
зайти в продуктовый, купить что-то на ужин.
Ты вернешься. Поесть, прижаться к голой спине,
поставить будильник, обниматься во сне.

Даже если ничего не добиться, неплохо
идти своей дорогой, никого не трогать,
как будто на собственной маленькой планете.
Просто здесь прожить тихо спокойно эту
жизнь, надень варежки, за мою руку держись.

У меня нет духа простить и нет сил наказать,
Нет права любить или быть любимым.
Осознание невозможности избавления мира от зла
Рождает желание избавить себя от мира.

Но я готов разрыдаться, когда вижу в парке
Молодую семью: папа с овчаркой,
Мама с коляской. И они плохо одеты,
Видно, кредитами связаны, живут где-то

За МКАДом, покупают овощи оптом,
одеваются на распродажах,
и не ходят на дни рождения, потому что неудобно
без подарка. И она работает в парикмахерской,

А он, может быть, на заправке,
Но, боже, удивительно, как они счастливы!
Я увидел это и осознал со всей ясностью –
До этого я видел счастье только в рекламах,

а теперь вот оно шагает на восьми лапах.
Это как изжога, клиническая смерть, как любовь –
Кажется, ты знаешь это, пока это не случилось с тобой,
А потом понимаешь, что ничего не знал об этом.

И мне теперь наплевать, есть ли Бог или нет его.
Я жду субботы, выгадываю время, когда
Эта семья пойдет на прогулку к прудам,
и иду вслед за ними. Я бы все отдал,
чтобы никогда не застать их за ссорой.