Вена живёт днём. Чуть начало клониться к закату солнце, как суетливая толпа уже схлынула с городских улиц, оставив от себя лишь маленькие заводи вокруг киосков с фастфудом и мороженным у узловых станций метро. Ещё не стемнело, как официанты, вывесив на дверях многочисленных кафе вывески "закрыто", уже складывают зонты над уличными столиками и прибирают витрины. Вечерняя жизнь продолжается в глубине каменных стен, за закрытыми дверьми, с улицы её существование едва заметно. Вена засыпает рано.
Сердце города - Штефансплац и улица Грабен концентрируют наибольшее количество народа. И днём и вечером.
Грабен и Штефансплац засыпают одними из последних. Здесь даже ещё открыты уличные кафе. Видно, выгоднее платить работникам сверхурочные, чем следовать примеру окружающих и закрываться с окончанием рабочего дня. Хотя, не сказать, чтобы вечерами у них многолюдно.
Но с каждым шагом в сторону от Штефансплац улицы стремительно пустеют.
Оживлённее лишь на Шведенплац, но здесь узловая станция метро, народ ещё разъезжается по домам. И как обычно возле метро по вечерам собираются господа не слишком социального облика. Рядом, вдоль не блещущих чистотой берегов Дунайского канала до темноты бегают трусцой сторонники здорового образа жизни. Их немного, да и место для пробежек не сказать, что самое приятное.
Ни Ринге от силы раз в пять минут попадётся встречный прохожий. Картину оживляет поток автотранспорта, закручивающийся вокруг внутреннего города против часовой стрелки и красные трамваи родом из пятидесятых-шестидесятых прошлого века.
Чем дальше от Ринга, тем тише становится в городе.
Но и за пределами Ринга есть места, что и вечером притягивают десяток-другой людей из вакуума окрестных кварталов. Одно из них - дом Хундертвассера.
"Хундертвассер — это кич!" — утверждают одни. "Хундертвассер — гений!" — парируют другие. Часть Вены гордится им, а часть возмущается, полагая, что, дай только такому архитектору возможность, он сломает старый имперский стиль, и застроит классическую Вену своими разноцветными зданиями, похожими на жилища гномов.
Идеальный дом по Хундертвассеру — это комфортная нора с травой и деревьями на крыше и с множеством окон-глаз. Ближе к природе! Кривей линии! И гармонии от этого только прибавится. Когда дом достроили в 1986 году, от желающих купить здесь жильё не было отбоя. Квартиры в доме Хундертвассера — одни из самых дорогих в Вене.
Иногда Вена выглядит совсем не как пышная имперская столица. Местами она напоминает маленький городок, приютившийся на альпийских склонах.
Это Гринцинг - винодельческая деревушка у холма Леопольдсберг, ставшая северо-западной окраиной Вены в конце XIX века.
Маленькие домики, виноградники, взбирающиеся на холм прямо с задних дворов. Здесь много, не в пример остальной Вене, допоздна работающих небольших ресторанчиков с открытыми террасами под раскидистыми каштанами. Впрочем, народа в заведениях совсем немного, а официанты иногда совсем не рассчитывают на "поздних" посетителей.
Улицы Гринцинга вечерами всё так же по-венски немноголюдны.
Пустой автобус. Пустой вагон метро в центр города. Гулкий стук копыт, эхом отражающийся в арках Хофбурга - конный экипаж всё ещё катает припозднившихся туристов. Вечерами пустынный внутренний город отчётливо пахнет лошадьми. У городской ратуши проходит концерт, подсвечивая её готические башни в разные цвета. Иногда с наступлением темноты жизнь не замирает и на венских улицах.
(х)