—Птица с шипом терновника в груди повинуется непреложному закону природы; она сама не ведает, что за сила заставляет кинутся ее на острие и умереть с песней. В тот миг, когда шип пронзает ей сердце она не думает о близкой смерти, она просто поет, поет да тех пор, пока не иссякнет голос и не оборвется дыхание. Но мы, когда бросаемся грудью на терни, - мы знаем. Мы понимаем. И все равно - грудью на терни. Так будет всегда