Я шла медленно вдоль дороги. Ноги почти не слушались приказов; глаза вокруг ничего не замечали. Ветер бил по всему, что было на планете Земля, он хлестал моими волосами по лицу, словно рассекал кожу и глаза, от этого струились слезы.

По дороге, мимо меня, проносились торопливые автомобили и другие транспортные средства.

— Полли! — услышала я знакомый голос сквозь рев мотора. — Полли.

Я не хотела останавливаться и продолжала идти, не видя дороги.

— Полли! — Снова позвали меня.

Вытерев рукой слезы, я остановилась и осмотрелась по сторонам. Ко мне подбежал Марио.

— Полли, что с тобой? Почему ты идешь одна? Ты ушла далеко от города, — констатировал он. Все мое тело дрожало от озноба.

Марио попытался обнять меня, чтобы утешить. Но я не двигалась.

— Марио, —начала я, собираясь с силами, услышала свой предательски дрожащий голос. — Послушай меня. Мы не должны больше быть вместе…

— Почему?! — воскликнул Марио в недоумение, перебив меня.

— Ошиблась… Я сильно ошиблась. На самом деле я не люблю тебя. Я думала, что люблю, но ошиблась. Ты не такой, как все, и это привлекло меня, но теперь я понимаю, что не это мне надо. И я не хочу обижать и делать больно тебе своей неискренностью.

— Что случилось, Полли? — В ответ я молчала. Из глаз скатились вниз по щекам слезы. — Я не понимаю… Меня не было ровно столько времени, сколько занимает ночь. Что произошло за это время? Объясни.

Я смотрела ему в лицо, которое исказила боль и обида, но с собой ничего не могла поделать.

— Я думаю, нельзя говорить, что любишь, а, проснувшись утром, утверждать обратное. Это не возможно.

— Возможно.

Я сделала несколько шагов в сторону города, но обернулась, услышав свой голос:

— No te quiero1… — разнеслось эхом вокруг.

1 No te quiero (исп.) – я тебя не люблю.

Обернувшись, я пошла дальше, возвращаясь в город.

Я чувствовала какое-то дикое облегчение, словно камень с души упал. На глазах не было ни намека на слезы. Я шла и смотрела по сторонам, вдыхая воздух, отдаваясь ветерку, который больше не бил моими короткими волосами по лицу.

Стали появляться жилые дома, улицы, люди и домашние животные — все выглядело беззаботным.

Вернувшись домой, я позвонила Хлое и остальным своими подругам, попросила у каждой прощения за свое поведение. Но большую вину я чувствовала перед Рутом. Я думала, что никогда не заслужу его прощения, и это справедливо.

Вечером Хлоя пришла ко мне домой. Обе были рады видеть друг друга. Но я все равно чувствовала себя виноватой, как бы девушка не пыталась разубедить меня.

— Что ты теперь будешь делать? — спросила меня подруга. Ее лицо было серьезным, голос — строгим.

— Не знаю. Хлоя, ты говорила, что во время болезни, во сне, я бредила, звала Рута. Это правда?

— Да.

Я молчала, не понимая, зачем я это спросила, и что теперь говорить подруге.

— Знаешь, подруга, мне кажется, что все еще у вас будет хорошо. — Кротко улыбнулась подруга.

— Я его так обидела. И не знаю, как мне теперь смотреть ему в глаза.

— А мне кажется, что он тебя простил.

— Это он тебе сказал?

— Нет. Я так думаю.

— Мне нет прощения! — заявила я и спрятала лицо в ладонях.

— Не вини себя…

— Но и перекладывать на кого-то другого свои грехи нельзя! — перебила я Хлою. Подруга погладила меня по голове как котенка и улыбнулась.

— Перестань так думать, девочка.

И я правда больше не хотела говорить об этом, поэтому сменила тему нашего разговора:

— А как у тебя дела с Заком?

— Все хорошо. Спасибо тебе за то, что познакомила нас.

Я обняла подругу. Я была искренне рада за своих друзей и желала им счастья.

— Знаешь что, хватит грустить! — решительно заявила девушка. В недоумение я взглянула на нее. — В этом году мы занимаемся организацией традиционной пляжной вечеринки, ведь в этом году мы окончили школу! — воскликнула она. — Присоединяйся к нам, Полли? Лишними две руки не будут. Заодно и отвлечешься, занимаясь делом.

— Я не знаю. Если честно, не хочется.

— Не говори окончательного ответа — подумай.

На следующий день после разговора с Хлоей, в воскресенье, с утра я решила прогуляться пешком. У меня не было цели, конкретного маршрута. И ноги сами привели меня на улицу, в конце которой располагался дом Фишеров.

Я подходила к дому лимонного цвета, в котором живет человек, за которым ухаживает миссис Фишер, и увидела во дворе дома Рута. Он выглядел довольным, улыбался. За руку его держала милая молодая девушка с копной соломенного цвета волос на голове. Роста ей явно не доставало, поэтому она тыкалась носом как котенок ему в плечо. Они смеялись над ее словами.

В миг мои глаза наполнились горькими слезами и, прорвав невидимую плотину, полились стройными ручьями из глаз. Я хотела закричать или даже наброситься на эту девицу, но сдержалась. Я побежала прочь от ужасного, кричащего разлукой дома. Пробежав до конца улицы, выбежала на дорогу. С каждым метром я все дальше удалялась от города. Адреналин только и успевал выбрасываться в кровь. Я бежала прямо по дороге и, к счастью, на пути не попадались машины, иначе я бы бросилась под одну из них.

Я увидела море, песчаный берег и свернула с дороги, спустившись к объекту внимания. Но и там не перестала бежать, лишь набирая большую скорость. Я не чувствовала усталости; пот струился по моей коже. На небе светило яркое солнце, а у меня было ощущение, что я бегаю внутри большого нагревающегося духового шкафа. В кроссовки насыпался песок, отчего мне казалось, что обувь сильно потяжелела и начинала становиться неподъемной.

Я бежала, пока не споткнулась не известно обо что, может, это мои ноги стали запинаться друг за друга, и я не устояла. Упала на мокрый песок у самой воды. Ноги и руки раскинулись по сторонам.

Через несколько минут я почувствовала, как что-то нежное, прохладное коснулась моих ног, спустя еще несколько секунд, что-то коснулось моей спины, но это не было похоже на прикосновения какого-нибудь обитателя песчаного берега. Я открыла глаза, хоть это сделать было трудно из-за светящего солнца. Прикладывая усилия, я приподняла голову и увидела волну, надвигающуюся на берег. Эта волна достала и до моих плеч. Опустив на песок голову, я предалась воле волн. А когда они закончились, словно растворились в толще воды, поднялась с новыми силами и снова побежала с невероятной скоростью, возможно, спидометр зашкаливал, если бы он был ко мне подключен.

Вернувшись домой, не переставая бежать, я застала там маму, которая недавно вернулась с работы. Ничего ей не объясняя, я пробежала в свою комнату, расстелила на полу коврик для занятий йогой и принялась качать мышцы брюшного пресса. Мне было необходимо выплеснуть куда-нибудь свою обиду, а занятия спортом — лучшее в этом средство, чтобы не напиваться и никого не убивать. Я не чувствовала усталости и боли, мне казалось, что сейчас я бы смогла сдвинуть с места скалу, меня совершенно не волновало, будут ли завтра изнывать от боли мои мышцы, смогу ли я встать с постели утром, я даже думала, что не хочу спать, поэтому и не лягу сегодня.

Я так думала, пока совсем не обессилела. Оказалось, что все было ложью. Последние подъемы-рывки я делала с криком, который вырвался из горла со вздохом непроизвольно. Мама беспокоилась за меня. И когда она вошла в мою комнату, то сразу же заплакала, словно все мои мысли прочитала на лице. Она бросилась ко мне как к тонущему в океане. Я лежала на спине, опустив веки. Мне хотелось отключить все чувства, мысли и способность думать.

— Девочка моя! — воскликнула мама, водя трясущейся рукой по моему мокрому от пота виску.

— Я в полном порядке, — отрезала я. Но, зная маму, я была уверена, что она не поверила моим словам.

— Твоей душе так больно? — На несколько мгновений мама замолчала. — Ты всегда была такой ранимой… Как же ты мучаешься! — Мама сама же и ответила на свой вопрос.

— Я буду двигаться дальше, — сказала я и встала на ноги.

Я вышла из комнаты, оставив маму в одиночестве сидящую на полу.

Расслабиться моим мышцам помогла ванна, после которой я вернулась в комнату. Мамы там уже не было. Перед своим уходом она свернула коврик для йоги, и я убрала его на место, в шкаф.

Часы показывали, что до полночи оставалось пол часа. Я легла в постель поверх одеяла, выключив в комнате свет. Не знаю, хотела ли я спать, или что-то другое помутило мой рассудок. Но перед тем как уснуть, я подумала: «Завтра же позвоню Хлое и соглашусь помочь с вечеринкой на пляже. Мне просто необходимо заняться чем-нибудь полезным!».

Утром я исполнила свое обещание. Хлоя радовалась моему согласию, как ребенок радуется новой игрушке.

Мышцы болели, но я превозмогала боль. Переодевшись в спортивные шорты и майку, обув ноги в кроссовки, я снова побежала, куда глаза глядят, пока не очутилась на пляже. Сегодня там никого не было, и это было странным, ведь светило чудесное солнце, ветра почти не было. Я бежала и бежала, и мне казалось, что я вообще ничего не замечаю.

Спустя несколько часов я вернулась домой, повторив упражнения для группы мышц брюшного пресса, рук, потому что сегодня я еще и отжималась от пола. Дома никого не было, и это мне нравилось: никто не хнычет за стенкой, шепча мое имя.