у нее боль собирается между ключицами
и космически быстро скапливается внутри.
он - ее неконтролируемая зависимость,
учащающая сердечный ритм
до смертельно-опасной скорости.
за эти 2 года она успела
в него так безбашенно прорасти,
что без него она просто тело
. и ни-ка-кой души.
каждый его звонок она выпивала залпом,
как водку стаканами хроники/алкаши.
ей себя было чертовски жалко,
но это не излечить.

на ее памяти метостазами каждое его слово,
каждый общий знакомый,
каждый, из тех, что еще сохронен,
сон.
это последняя стадия им-болезни,
такие врачи уже не берутся лечить,
когда внутри не осталось ни слез, ни лезвий

и хотелось бы, чтобы больно, а не болит.

Никаких больше чашечек, веточек, поцелуев в плечико,
хрупких запястьев, вен, поцелуев в лоб,
в колено, никаких тортиков, мягких рёбрышек,
трёх подушечек, двух одеяльцев,
пальцев между ног, возвращений в срок.

Деточка, по-моему, я достаточно навъёбывала на
эту любовь.