Он называл её «сладкой косточкой» и каждый раз с умилением, смакуя её образ своими кислыми губами, отрекался от вновь загоравшихся в его тесном теле желаний.
Он не мог вычеркнуть её главу из своего романа, кульминация бы тогда погасла, а сюжет стал бы пресным. Но снова и снова, его нарцисс сталкивался нос к носу с собственным мнимым отражением. Он так и не смог раскусить её, он не смог попробовать «косточку» на вкус, а только и облизывал румяный бочок, обнимающего её своей сочной мякотью наливного плода. Она так и осталась для него недосягаемой мечтой, которая клеймом неудачника обуглила своим огненным дыханием, его защитный панцирь.
Ах, с каким знойным аппетитом он поглядывал на нее, будто пойманный оголодавший дикий кот, бьющий себя по набивным бокам своим же собственным хвостом, завидев крынку с девственным молоком.
Но не всегда, то долгожданное, попадая, наконец, в наши цепкие ручонки и начинает принадлежать нам. Нет, нет, нет. Чаще всего, мы размениваемся своим будущим на случайные мгновения в погоне за счастьем, уверенные в том, что сделали именно тот ход, который джек-потом сорвет головы противникам на нашем пути в «дамки». А случается и так, что приходится бежать в сапогах, но без шляпы, а нет шляпы, за неимением головы на плечах.
Вот так и он, увлеченный запретным плодом, упустил тот шанс, когда стоило бы остановится в коридоре, перед зеркалом – взглянуть одним глазком на того, кто не смотрел на него, а буквально кидал спасательный круг и готов был разорвать веревки, опоясавшие его дыхание петлей… но тьфу ты, нарцисс! О ком мы говорим собственно, он всегда неотразим, он более чем готов собственными зубами, подобно гусенице прогрызть склизкий в яблоке тоннель, вцепившись в сердцевину зубками.
А на каждый зубок и косточка своя, как известно, найдется, на благо дел зубных мастеров.