Она никогда не смотрела в глаза —

Все больше любила глядеть точно в душу.

Ни в право, ни в лева, а только туда

Вонзала свою синеокую стужу.

Пленяла до слез безграничной тоской

И что-то бессвязно все время шептала.

Она так привыкла быть вечно одной,

Что верить кому-то совсем перестала.

Отчаяние словно бурлило в зрачках

И в ней сосчитались такие пороки,

Что раньше неведомый, искренний страх,

Рождал непонятное чувство тревоги.

Хотелось кричать от ее красоты,

Но в горле застряло дрожащее имя.

Она так боялась познать теплоты,

Что в сердце её появилась пустыня.