С ним не надо ни дна, ни Парижа, ни Мулен Ружа;
с ним сиди и жди, когда будет тишь да гладь;
он не мальчик, он биологическое оружие,
с ним - не жить, а разве что медленно погибать.

Ты-то думала, что мне сделается, я железная,
но на каждый металл находится свой кузнец:
все попытки твои смешные и бесполезные,
убежать отсюда заканчиваются здесь.

Он и сам не знает, что носит в себе ненастье;
он и сам не знает, что делать с тобой такой;
он и сам не умеет пользоваться этой властью,
хоть на время давать тебе отдых или покой.
Ладно бы ушёл, завёл бы себе другую, уберёг,
изолировал, выбил бы клином клин, - как он мягко стелет,
как кладёт тебя, дорогую, обнажённой спиной на мерцающие угли.

Был бы донжуан, злой гений или убийца,
- но он спокоен, его намерения чисты.
Плачь ему в ключицы, не зная,
как откупиться от его бессердечной, бессмысленной красоты.
Ты всё смотришь и смотришь то дерзко, то укоризненно,
и во взгляде зреет медленная беда.

Как ты, думаешь вообще о совместной жизни?
Ну, о совместной смерти подумываю иногда.

© Ракель Напрочь