Я пошла сегодня туда, точнее я решилась на это, чтобы понять до конца « а нужна ли?».
В последнее время верю в судьбу, поэтому ноги сами повели. Пересекла светофор, остановилась у арки. То ли я Женю видеть хотела, то ли Дениса, тут врать сама себе не буду. Меня трясло, пару минут назад я готова была выреветься в Танину жилетку и остаться мерзнуть на этом асфальте в первый день августовского вечера. Но танечка сказала: «Иди!». Мне хватало этого перманентного крика, который толкнул меня, чтобы я пошла.
Мне было трудно видеть Дениса в первый раз после того, как было много чего сказано и много чего, попросту, зря. С другой стороны, я не видела Женю уже почти месяц как. Да, целый месяц! И весь этот месяц я не могла мягко говоря от него отлипнуть и порой била себя по рукам за такое ничтожное поведение. Но меня впервые так шибануло, впервые за 4 года. Только теперь обстоятельства были другие и меня никто не ждал. Когда я пришла на эту лавочку, руки мои мерзли нещадно. Мне хотелось поддержать разговор, как то улыбаться. Но все молчали. А когда я вставляла какую-то свою фразу, её в момент перебивали. Я чувствовала себя эдакой тряпкой, которую случайно кинули рядом, но терпят, потому что нет надобности убирать.
А я всматривалась в Женины глаза. Я уже поняла про Берку и Дениса, от их холодного обращения, мне становилось еще прохладней.
Но Женино лицо.. Я не видела в нем того соучастия, которое присутствовало по отношению ко мне всегда, он изредко улыбался и косился на меня, отчего я вспоминала то время. Мне хватило пары дней, чтобы понять, что только он мне нужен. А ему, как оказалось, пара недель для того, чтобы снова полюбить другую. И я говорила ему, что сорвется, безусловно сорвется. И он это знал, но все равно ехал к ней. Не знаю, как выглядит эта Аня и что она с ним сделала, но я хотела бы запасть в его сердце так же. Но пока только он в моем. И у меня есть лишь 10 августа на то, чтобы снова увидеть его. Я вообще хочу засесть с бутылкой вина или мартине на овраге и пить эту дрянь из горла. Беседовать с ним, а потом сказать, что он мне безумно нравится, потому что не могу уже держать это в себе.
Вот так, сидеть и разговаривать. как мы это делали сегодня на лавочке, дожидаясь автобуса. Спасибо ему за это. Мне сейчас очень больно, но мне и спокойно одновременно.
Господи, пожалуйста, пусть он будет со мной. Я не так часто просила тебя о людях.
________________________________________________И никакие смены дислакации меня не спасут. Я буду постоянно курсировать между «тобой» и не тобой», оттачивая мастерсвто брошеной дамочки, возвраст которой приближается к двадцати.
Я попытаюсь зарыться в песок на побережье Малого Моря, окруженная толпой чаек и зевак, чтобы как-то исправить свое душевное состояние. В конце-концов обзаведусь никатиновой зависимостью, начну пить вино, слушать Billy's Band… А потом запомню все это как самый паршивый этап, который пришелся на это лето. А я верила в это лето. И не прогадала. Уже одно то, что я влюбилась до того своего предыдущего состояния, когда аппетит теряю – многое значит.
Мне нельзя сидеть дома. Стены квартиры давят на меня, появляются призраки прошлого как у Эдит Пиаф, толком не пишется. Временами болит сердце и не с кем поговорить. настя с Энж так далеко, что и думать не стоит. Они как раз лечат свои души и сердца, поэтому я могу только спросить: ну, как вы?
А я сама заволокла себя в бурю этих ненастий, ранних кровяных давлений и бурь. Разрезала на лоскути жалости и отдала. Благодарности не жду. Это моя природа что ли… испытывать себя.
__________________Ну, вот и 19. Стоит подвести итоги, припомнить о том, как много успела… Но ничего этого не хочется. Стоит сказать, что вчерашний День Рождения прошел заммечательно. Спокойно, без лишних людей, ровно так как хотела.
Было много приятных слов от тех, кто не поленился их написать. Посидели с Танечкой в мартинике, долбанули по какому-то ядерному коктейлю с Бэйлизом, отчего унесло как от водки. А после кафе завернули в супермаркет и купили пиццы с салатом. Квартал шли, поедая все это двумя пластмассовыми ложками. Было здорово.