Кристен Стюарт на обложке июльского номера Vanity Fair

«Меня постоянно критикую за то, что я не идеально выгляжу на фотографиях» , - рассказывает Кристен Стюарт редактору журнала Vanity Fair Ингрид Сичи в интервью девушки с обложки июльского номера. « Я очень серьезно отношусь к этому дерьму. Я не стесняюсь этого. Я горжусь этим. Если я постоянно буду выглядеть, как идеальная картинка, люди, которые будут находиться рядом со мной в одной комнате или на красной ковровой дорожке, подумаю. Что за актриса! Что за подделка! Эти мысли смущают меня на столько, что я выгляжу дерьмово на половине фотографий, и мне наплевать. Самое главное для меня, чтобы люди в комнате после сказали: «Она классная. С ней было приятно пообщаться. Она искренняя ».

На вершине сражений личных отрицаний, Стюарт также борется с предвзятым общественным мнением к ее личности. « Люди решили как они будут воспринимать ее », – говорит Роберт Паттинсон V.F. о Стюарт. « Не важно как много она улыбается, они выберут именно ту фотографию, на которой она без улыбке »

Но для, носом тыкающих критиков, которые требуют от нее совершенства, она выглядит довольно потрясающе на фотографиях из июльского номера V.F. На них она позирует в окрестностях Парижа для весенней коллекции от кутюр фотографу Марио Тестино. На некоторых, очень гламурных, на Стюарт надет балетный костюм haute couture и она позирует вместе с танцором Жереми Белинжард в корсете без бретелек от Джина Гольтее, покрытом брильянтами от Фаберже и изумрудами по правой стороне. Что касается ее персонального стиля, она говорит, что превратилась в любительницу «какого-нибудь классного дерьма» каких-нибудь всемирно уважаемых и авангардных дизайнеров, хотя она не всегда настроена на власть моды.

« Посмотрите на мою фотографию до того, как мне исполнилось 15 лет. Я похожа на мальчика. Я одевала одежду своего брата, друг! Не то что меня это особо заботило, но я помню, как меня высмеивали за то, что я не носила джинсы Juicy. Я даже никогда не задумывалась об этом. Я просто носила спортивную одежду. Но не то чтобы мне было все равно, что они смеялись надо мной. Это действительно волновало меня ».

Теперь, оставив позади жало жестоких детских критиков, Стюарт превратилась в противоречивую, независимую взрослую и Сичи поймала ее на настроении к скромным приключениям – например, она посадила актрису за тихий столик в задней части Парижского ресторана морепродуктов, где им предложили эскарго, блюдо, которые Стюарт никогда не пробовала. После настороженного разглядывания улиток, она втягивается во вкус – запивая их белым вином и заедая хлебом – она говорит с улыбкой на лице « Довольно не плохо. Хотя я не буду есть всю тарелку ».

Говоря о ее жизни в качестве главной звезды, она осознает это, когда Сумерки уже изменили ее. « Вы можете прогуглить мое имя и одна из первых ссылок будут мои фотографии,, где я сижу на ступеньках и курю трубку вместе с моим бывшими парнем и собакой. Они были выложены в день, когда вышел фильм. Я была никем. Мне только исполнилось 18. А на следующий день таблойды написали, что я хулиганка, скользкая идиотка, что-то типа странной обитательницы девичьей долины, которая курит гашиш. Большое дело. Но это мгновенно изменило в моей жизни все. Я больше не выхожу на улицу в нижнем белье ».

Автор Сиши видит в ней « нечто милое, человечное, в сочетании смелости, доброты чувства самосохранения, самоутверждения и делает вывод, что она классная. Конечно, ее идеализм и драйв говорить то, что думает – будь прокляты ненасытные, помешанных на дерьме обжор - возможно лишь издержки юности. Она еще может вырасти в самовлюбленную зануду, но я думаю это не ее »