— Завтрак почти готов, кофе доваривается, — крикнула я из кухни, когда Стен вошел в дом.

— Не торопись, Полли, — ответил отчим.

Стен прошел в кухню и сел за стол. Я поставила перед ним тосты и бекон, затем и кофе в его любимой большой чашке. Из шкафчика в углу я достала таблетки, о которых говорила мама и молча поставила их на стол перед отчимом.

— Спасибо… И спасибо за то, что не уговариваешь, как делает это твоя мать.

— Стен, пора с этим смириться… это неизбежно. Я не хочу делать из тебя маленького ребенка, поэтому сделай, как хочет мама. Я сама знаю, что испытываешь, когда тебя заставляют или поучают, и не хочу эту методику применять на ком-либо. — Я похлопала Стена по плечу, проходя мимо, направляясь к своей комнате. — Приятного аппетита.

— Спасибо.

Я пыталась занять себя любым делом, но мысли о фотографии не шли из головы, мучая меня. Понимала, что я долго не смогу пребывать в неведение, а добьюсь своего — узнаю — но другой вопрос, каким именно способом я это сделаю.

Дверь в мою комнату была отворена настежь (я давала свободу, пространство для жизни не только себе, но и воздуху). Проходя мимо, Стен заглянул в комнату.

— Полли, почему ты дома?

Вопрос отчима вернул меня на землю из мира моих мыслей и переживаний. Я не ожидала услышать его голом, поэтому вздрогнула от неожиданности.

— Что? — переспросила я.

— Я думал, ты давно ушла, чтобы провести погожий денек в компании своего бойфренда, — ехидничая, пояснил отчим.

— Как видишь, я еще дома. Но ты мне подал отличную идею. Который сейчас час?

— Полдень. Я шел вообще-то спросить: будешь ли ты обедать? Сегодня моя очередь готовить.

— Нет, нет, я не могу.

— Жаль, я хотел поблагодарить за завтрак.

— Простого «спасибо» было достаточно.

— Как хочешь. Но, правда, пойди, погуляй.

— Ты прав, я так и сделаю.

Постояв еще несколько секунд, отчим вышел из моей комнаты. Переодевшись и отправив сообщение Руту о желание встретиться, я вышла комнаты. Стремясь к входной двери, я прошла через кухню, где Стен готовил обед; со стола я взяла гроздь темно-синего винограда, попрощалась с отчимом и вышла из дома, поглощая виноград.

В кармане зазвонил телефон, когда я подходила к автомобилю. Стараясь скорее прожевать виноградинку во рту, я все же ответила на звонок Рута.

— Полли, что случилось?

— Ничего серьезного пока не случилось, но может. И нам об этом необходимо поговорить. Я жду тебя.

Отключив телефон, я села в салон автомобиля.

Заведя быстро двигатель, выполнив необходимые операции, я поехала к месту назначенной встречи. Этим местом оказалась полянка у самого начала леса со стороны выезда из города.

Когда я пришла на эту полянку, то Рута там еще не было. В руке я держала фотографию и нервничала. Наконец появился Рут. Он приближался ко мне неспешно, вальяжно, возможно, оценивая ситуацию и мой настрой, а может, и дразня меня.

— И что это за игра на моих нервах? — спросил он, подойдя ко мне совсем близко.

— Вчера я нашла одну интересную фотографию, на которой помимо моего отца изображены еще люди.

— И что в этом интересного? По-моему нормально, что на снимке с твоим отцом есть еще кто-то — свидетельство того, что он не был одинок.

— Речь не об этом. Интересна фотография тем, что на ней изображен ты.

Я протянула Руту фотографию. Он долго рассматривал ее с холодным безучастным выражением лица.

— А еще на оборотной стороне странная подпись.

Рут рассмотрел, не один раз прочитав, подпись.

— Не вижу ничего удивительного, потому что этот мальчик не я.

— Ты не можешь отрицать очевидного.

Я протянула Руту фотографию, где мы с ним изображены маленькими (на по шесть лет).

— Посмотри, как ты похож маленький на этого мальчика.

— Нет, Ли! Это и не я, и не мой отец рядом с твоим.

Пытаясь доказать свою правоту, я рассказала все, что знала, что мне рассказала мама, что думала я. Но и этому Рут не верил.

Я выхватила со злости из его рук фотографии и не поднимала на него взгляда. Чтобы утешить меня, Рут замыслил игру. От моей головы он вел вниз по спине рукой, но я старалась не обращать на это внимания. Но он не сдавался: со спины его рука перекочевала на мое бедро и не успокоилась, пока он не привлек меня к себе, обхватив пальцами руки то самое бедро. Мне было не очень комфортно стоять на одной ноге, я ощущала себя какой-то цаплей.

— Что ты делаешь? — спросила я, взглянув в его игривые глаза. — Я не хочу сейчас… и даже не пытайся затыкать меня! Я все равно все узнаю об этой фотографии, я докажу тебе, и тебе придется признать мою правоту.

— Звучит устрашающе.

— Не шути со мной, Рут.

Мои руки невольно потянулись к его шее, обвивая ее как две змеи, а губы аккуратно наслаждались губами Рута.

— Даже несмотря на это, я люблю тебя.

— Я больше.

— Хорошо.

— Хоть в чем-то ты уступила.

Больше Рут не давал заводить с ним разговор о фотографии, но в целом же много позволял мне делать с ним и говорить со своим внутренним голосом.

Мы гуляли по лесу, бегали друг от друга. На некоторое время я забыла о своих терзающих мыслях: Рут — мой антидепрессант, мое обезболивающее.

— Ли, тебе лучше вернуться в город, домой, потому что я нужен стае, прости.

— Ничего серьезного, я понимаю.

Рут проводил меня до трассы, где на обочине я оставила свой автомобиль. Он наклонил ко мне лицо, чтобы поцеловать, но вместо этого произнес:

— Так будет всегда, Ли. Я все время буду нужен стае. Тебе это надо?

— Я как-нибудь смирюсь, привыкну, потому что без тебя мне нет жизни.

Вместо того чтобы поцеловать, я обняла Рута, тяжело вздохнув. Он обещал дать о себе знать, как только у него появится возможность. И я скрылась из его глаз на высокой скорости, не беспокоясь о собственной безопасности. Сегодня она меньше всего меня волновала.

Проезжая мимо лесов, казавшихся на первый взгляд бесконечными, я сбавила скорость. Меня привлекла неведомая доселе картина. Сквозь редко растущие деревья, сквозь их стволы, можно было рассмотреть волков. Ни один волк не был похож на какого-то другого: белый, серый, рыжий, бурый, иссиня-черный, с пятнами на шерсти. Их был не один десяток (это только те, которых я успела рассмотреть и прикинуть их количество). Но все же мой взгляд был прикован к одному из волков, окрас шерсти которого был темно-серого цвета, и я не сомневалась, что этот волк — Рут.

Смотря на волков, я невольно улыбнулась и еще крепче обвила пальцами руль. Я уехала, вернувшись к себе домой, не переставая думать об увиденном.