И вот ты выходишь из-за поворота, а здесь его запах на два квартала

Его не волнует, что запаха много, а -его-, в твоей жизни, так мало.

И вот он стреляет первый глазами, и ты принимаешь удар спиной

А этот стрелок был когда-то рядом, когда-то был самый твой.

И ты упираешься, как рогами, в воздух, попутно себя ругая

За коленную дрожь, за желанье хватать воздух ртом, как немая.

За обшарпанность всей безграничной души, как машинного колен_вала

Его точат лишь до шести, и ты дорогая, как ни крути – опоздала.

Ты думаешь, вот он, такой секой, и сама для себя не лучше

И сколько определений, а сколько слов в голове - прямо тучи

И ты уверяешь себя в конец, что ты, конечно же, круче

Всех его новых коз и овец – это явно тяжелый случай.

Ну конечно планы потом по дороге, по совершенствованью модели:

«Больше не ем после шести, учусь носить каблуки, и вещи все надоели»

Правда вечером, с горя, пара плит шоколада, мол «точно с начала недели»

Начну. Но к завтрашнему утру снова планы равны нулю, а внутри том истерик.

Ты решаешь в себе/для себя, что он о тебе не думал, что ты для него не то.

Но хочется знать, что он чувствовал, видя худые плечи, закутанные в пальто

И ты режешь себя на полосы, от тяжёлой, крепкой, свинцовой тоски

А он просто проходит мимо, ловит машину и уж там его начинает трясти.

(с)