Здравствуйте. Пальцы едва попадают по кнопкам клавиатуры. Здравствуйте. Мы ведем свой прямой репортаж с метеоритного кольца планеты Уран. Буквы растекаются по экрану, как мысли по коре головного мозга. Да. Мы ведем свой прямой репортаж…

Глоток чистого, как слеза викторианской девственницы, наслаждения, внутривенная инъекция тридцати кубиков боли, немного безумства закапаем в глаза - о! - мы получили идеального человека, не способного подавлять своих желаний. Это ведь идеал, правда? Никаких границ. Все доступно. Он может сделать ВСЕ!

Атомный взрыв разорвал облака на множество мелких лоскутков небесной ткани. Своей разъяренной огненной массой он выжег на небе новые Законы. Энергия. В чистом виде. Почти осязаемая. Представьте себе ее. Представили? Это - ничто, по сравнению с тем… по сравнению с тем, что может сделать человек, чьи возможности вырвались наружу. Термодинамические двери раскрылись, система дала сбой - и на свободу вырвалось то, что теперь уже невозможно запрятать обратно в клетку бессмыслиц и недосказов.

Когда жизнь достигает своего смысла - она теряет все. Это смерть. Смерть приходит тогда, когда нет смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла продолжать поиск смысла…

Волны бытия хлещут тебя сильнее, чем тупая боль от непрерывного наслаждения небытием. Ты - вне этого мира. Ты - выпал. Несистемная единица. Ненадолго. Но - это и есть чистая форма абстракции. Прямолинейного наслаждения без изъянов. Кто сказал, что боль не имеет формы?

Радио у меня в голове можно выключить только нажатием курка револьвера, приставленного к моей голове неким безумцем. Но он не выстрелит. Я это знаю. Он не выстрелит. И этим причинит мне еще большую боль. Что может быть смертоноснее бытия? Кто сказал, что боль не может быть приятна?

Его рука дрожжит. Я это вижу. Мы поменялись ролями. Какое еще издевательство над противником может быть изощреннее? Чем заставить его понять эту простую вещь: бытие больнее небытия. Я умру. А ты останешься жить. Я уже не буду чувствовать боли. А ты - ты будешь чуувствовать ее во всей своей блевотно-обворожительной красе! Я наслаждаюсь моментом - тебя он тяготит! Ты не можешь понять одного. Боль - это не смерть. БОЛЬ - ЭТО И ЕСТЬ ЖИЗНЬ!!! Ты боишься боли - ты боишься жизни. Так. И никак иначе. Потому ты не выстрелишь…

Когда мысль обретает форму - она становится невыносима. Это методичные вибрации полузаточенного ножа на твоей руке - мысль произнесенная внутри себя есть боль. Поэтому вы никогда не пишите свои мысли. Нужно быть героем, чтобы отважиться начертать пару строк своего подсознания на всеми обозреваемом заборе всеобщего бытия. Абстракция порождает реальность.

Но вы никогда не испытывали того пронзающего тебя ощущения полнокровного образа своей мысли. Когда она становится полностью материальной. Обретает не только шаблонную накидку в виде начерченной буквы, но и - пафосное слово "жизнь". Телевидение внутри тебя, с круглосуточной трансляцией сцен насилия и невыносимых пыток по всем каналам. Боль? Это слово слишком мягко для такого чувства. Твое тело пронзают тысячи раскаленных до бела иголок - при этом ты остаешься в сознании и ощущаешь каждый момент невыносимой тяжести того, что какие-то придурки называют бытием.

Вы ненавидите свои мысли, потому что они могут вас убить. Не физически - ментально. Но за убийством твоей психики всегда следует физическая смерть. Всего один шаг - и - бинго! вы выиграли лоттерею "путевка в небытие на одну персону"! Здравствуй, асфальт. Это я пришел. Один художник расстелил на дороге многометровое полотно, а потом спрыгнул на него с небоскреба. Надеюсь, он попал в самый центр. Так следует поступить многим.

Каждый день вы смотрите телевизор - потому что не в состоянии выдержать смертоносный напор того психотропного экрана, что у вас в голове. Вы бежите от него. И лишь немногие могут обуздать эти образы и направить их в нужную сторону. О, нет, я не причисляю себя к тем немногим. Но я на полпути к этому. Что? Ты хочешь сказать, что я дурак? Что я псих? А ты попробуй. Это из-за твоей беспомощности. Попробуй дать отпор двукрат мутировавшим мыслям в твоей голове - сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Сможешь? Ты сильнее себя?

Тонкая опто-волоконная нить смысла то теряется в глубине промерзлого мрака, то вновь режет пальцы своей незамысловатой гениальностью, которая пульсирует внутри ее сотен тысяч волокон. Так много хочется сказать, и так мало попадает на экран раскаленного монитора - словно кровавые порции эфира попеременно выплескиваются на рецепторы нейронов мозга, дающего команду обезумевшим пальцам набрать ту или иную комбинацию знаков. Есть ли в этом смысл? Смысл есть везде.

Бытие почти поглотило меня. Я перестаю существовать. Я снова не я. Так это бегство или поиск себя? И терял ли я себя, чтобы искать? И есть ли вообще я, и если да, то какой именно?

Какие глупые вопросы. Человек играет с собой в прятки. Сначала бежит от себя, а потом с маниакальным упорством обезумевшего мартовского кота старается найти того самого себя, от котрого не так давно убегал в припадке сумасшедшей паники. Однако трудно найти черную кошку в темной комнате. Особенно если…

Здравствуйте. Мы находимся на планете Земля. Здесь мало что изменилось после нашего отбытия. И монотонная тишина сдавливает в тиски мой померкший рассудок.