Глава 1 Глава 2 Глава 3 Глава 4 Глава 5 Глава 6

7 глава
Прошел понедельник, за ним – вторник и среда. Точного количества вызовов, отправленных на номер Жени не смог бы подсчитать даже мобильный оператор. Луи поначалу с ожесточением набирал ее номер, с какой-то дикостью и злостью на самого себя; а потом – монотонно, не отрывая усталого, грустного взгляда от экрана телефона. Луи не знал, что делать. Он был растерян и потерян.
Какого черта он ляпнул те слова? Кто тянул его за язык? Какого черта? Какого, черт возьми, черта?
Луи ходил на все репетиции нервным, злым, мало говорил с парнями, совсем не шутил и вообще был сам на себя не похож. Даже Гарри не знал, как к нему подступиться. Никто не знал.
Кроме Найла.
- Луи, постой! – Хоран нагнал друга. Парни ездили на примерку новой коллекции их сценических костюмов. Луи намеренно опоздал и думал, что когда все закончится, его никто не будет ждать, и он сможет побыть один. Но Найл целый час терпеливо ждал его, сидя на табуретке в коридоре.
- Что? – без интереса спросил Луи, оборачиваясь и встречаясь взглядом с Найлом.
- Луи, давай поговорим? – Хоран глазами указал на подоконник. И что-то в том, как Найл стоял, с какой интонацией говорил, как смотрел – всё это почему-то заставило Луи направиться к окну и усесться на подоконник. Он припал спиной к теплому стеклу и закрыл глаза. Найл присел рядом и растрепал рукой волосы, снова пригладил их.
- Как объяснить девушке, что она нужна тебе, несмотря на все обстоятельства? – раздался его приглушенный голос. Луи решил, что Найл говорит о Жене и приоткрыл один глаз. Он не думал, что кто-то мог знать о том, что происходит между ним и этой девушкой. Точнее, он был уверен, что никто не знает. Но Найл почему-то смотрел на свои руки и не торопился поднять на Луи заинтересованный взгляд.
- О ком это ты? – Томлинсон скрестил на груди руки. – Ведь у вас с Камилой еще вчера все было нормально.
- Я не о ней, - вздохнул Найл. – С не как раз всё слишком хорошо, и у меня даже нет определенного повода, чтобы расстаться.
- О ком же ты тогда говоришь? – еще раз попробовал Луи. Найл прикусил изнутри щеку и наконец-то посмотрел на Томлинсона своими грустными голубыми глазами. И Луи сразу с облегчением догадался, кто именно был предметом их разговора:
- Ты о Полли? – осторожно спросил он. В другой день, в другой ситуации, в другой жизни он бы выдал по этому поводу какую-нибудь шутку. Но Найл верно выбрал время, ведь Луи сейчас и самому было не до смеха.
- Да, - и Найл угрюмо кивнул.
- Что у вас с ней? Ведь она полгода назад вроде бы решила, что вам стоит расстаться?
- Да, но я всегда был против. И теперь она приехала, и мне снова хочется ее вернуть.
- Ты думаешь, она что-то к тебе испытывает? – Со вниманием поинтересовался Луи.
- Она делает вид, что нет. Но иногда мне кажется, что я вижу что-то в ее глазах. И мне кажется, что что-то всё-таки осталось.
- Ну так в чем проблема? Рискни. Кто не рискует, тот не гуляет с девочками, - Луи пожал плечами, полностью осознавая, что его совет легок только на словах.
- Она уверена, что у нас ничего не получится, что мы постоянно в разлуке, что мало видимся. Эти проблемы пугают ее, а я не знаю, как объяснить ей, что мне плевать.
- А тебе правда плевать? – Луи наклонился поближе к Найлу. – Тебе правда все равно? Нисколько не волнуют ее предрассудки?
- Нисколько, - удрученно кивнул Найл.
- Насколько важно тебе вернуть ее? Насколько она вообще этого достойна?
- Луи! – возмутился Хоран. – Ты же знаешь, что она достойна!
- Вот именно, Найл. Даже я это знаю, а ты – тем более. Так иди и действуй.
- Но она меня не подпускает.
- Кто из вас парень? Не пускает – вломись, - Луи говорил это задумчиво, оценивая каждое свое слово. – Докажи ей, что она правда запала тебе в душу. Серьезно, Найл. Или тебе больше нравится терпеть поцелуи и обнимания на публике от Камилы?
Найл нахмурился и прикусил изнутри щеку. Так он постоял несколько секунд, затем улыбнулся, хлопнул Луи по плечу и сказал:
- Спасибо, Луи. Ты мне помог.
- Действуй, сестра, - хмыкнул Томлинсон, провожая быстро удаляющегося Найла взглядом.
Луи мысленно повторил состоявшийся диалог и пришел к выводу, что насоветовал Найлу все то, что мог применить и к собственной ситуации. Более того: если бы они с Найлом поменялись местами, и Найл выступал в роли советчика, то он сказал бы Томлинсону то же самое.
*-*-*-*
Гудки в трубке пришлось слушать не так уж долго. Луи расправил плечи, услышав, как связь немного щелкнула. Он не надеялся услышать голоса Жени, но хотел дозвониться хотя бы до ее родителей. Это запрещенный прием, но сидеть сложа руки Луи просто не мог.
- Алло? – раздалось на том конце провода. Говорил Ваня, и поначалу Томлинсон принял это как должное, даже сказал:
- Алло, Иван, здравствуй. Это Луи, - и тут он вспомнил, что Ваня вместе с Женей должны были уехать. – Стой, так вы уже дома?
- Кто «мы»? – Не понял парень. – Я никуда и не уходил.
- В смысле вы с Женей. Она ведь должна была везти тебя на соревнования.
- Впервые слышу.
- То есть вы никуда не ездили? – пораженно протянул Луи, набрал полные щеки воздуха и шумно выдохнул.
- Нет. В смысле - я никуда не ездил, только Женя.
- Она сейчас дома?
- Нет, ее не будет до конца недели, - ответил Ваня с некоторой неохотой.
- Где она? – немного резко спросил Луи.
- Она просила ничего тебе не говорить, - тоже с некоторой жесткостью откликнулся Ваня. Луи весь напрягся и даже поднялся с кресла в гостиной своего дома.
- Почему? Куда она отправилась? – на линии стояла тишина, Ваня ничего не отвечал. – Иван, пожалуйста. Скажи мне.
- Я не могу, Луи, - с сожалением ответил Ваня. – Ты хороший парень, но она просила меня. Знала, что ты будешь звонить.
Луи глубоко вздохнул, сжал и разжал кулаки и тихо, но серьезно произнес:
- Ваня. Мы плохо с тобой знакомы, но я думаю, ты мог заметить, что твоя сестра очень мне нравится. Я никогда не сделаю ей плохо. Мне нужно - просто НЕОБХОДИМО ее увидеть. Пойми меня, пожалуйста. Я очень сильно прошу тебя сказать, где она сейчас.
Ваня некоторое время думал, видимо, не решаясь выдать военную тайну. Луи молчал, больше не имея, что сказать. Если сейчас этот паренек откажет ему, то все пойдет крахом.
- Она в травматологии на стационаре, - и Ваня назвал улицу и дом. - Спасибо большое, - от чистого сердца сказал Луи, подбегая к вешалке и накидывая толстовку.
- Твое спасибо – ничто против того разноса, который Женя устроит мне по возвращению, - фыркнул Ваня. – Но пожалуйста. Надеюсь, у тебя все получится.
Он положил трубку. И следующие полчаса Луи провел как на иголках, стараясь любыми путями объехать будничные пробки на дорогах. Он несколько раз останавливался, чтобы спросить, куда ему ехать дальше, дважды сворачивал не туда.
Но вот показалось белое здание больницы, Луи бросил машину на парковке и быстрыми шагами, почти бегом, направился к дверям, а от них – к столу справок.
- Здравствуйте, мне нужна Женевьева Роулекс. Не подскажете, в какой палате она лежит?
Девушка, сидевшая за столом, подняла на Луи глаза и с ужасом на него уставилась.
- Господи… Луи Томлинсон! – пискнула она и шумно сглотнула. – Боже мой… как же так?
- Девушка, это вопрос жизни и смерти! – взмолился Луи. – Я оставлю вам автограф, сфотографируюсь с вами, добавлю вас в твиттере, спою для вас, пробью билет на концерт, но только прошу вас: пустите меня к Женевьеве Роулекс!
Он говорил быстро и с мольбой смотрел на медсестру, которая должна была вот-вот упасть в обморок.
В итоге она потянулась к какой-то папке и некоторое время что-то в ней искала.
- Пятый этаж, палата 514, - сказала она и снова с обожанием посмотрела на Луи. – Это ваша возлюбленная?
- Нет, то есть да, то есть неважно! – воскликнул Луи, принимая из ее рук белоснежный халат. – Спасибо вам! Я исполню все свои обещания, только никому не рассказывайте о том, что видели меня!
И он пошел к лестнице, уже ни на что не отвлекаясь и не обращая внимания. Он был крайне взволнован, и это отражалось в его глазах, пока он хаотично старался отыскать палату номер 514. Когда же он увидел ее, то еле удержался, чтобы не вломиться туда без стука.
Но все же он постучал и из-за двери раздался такой до боли знакомый голос:
- Войдите.
Луи распахнул дверь и увидел Женю, сидящую на кровати в черных бриджах и фиолетовой футболке. Она читала книгу и когда посмотрела на Луи, в ее глазах мелькнул шок, который тут же заменился яростью:
- Уйди, - бросила она.
- Нет, я не уйду, пока мы не поговорим, - отрезал Луи, подходя к кровати и усаживаясь на пуфик рядом с ней.
- Нет, ты уйдешь, - покачала головой Женя. – Нам не о чем говорить…
И тут Луи взорвался. Вот так быстро и просто – от одного только этого холодного, равнодушного взгляда серых глаз.
- Нет, ты выслушаешь меня! – процедил он. – Женя! Я не за тем сюда мчался, чтобы ты меня выгнала!
- Так и не надо было…
- Я не понимаю, что вообще с тобой происходит! – упираясь руками в матрац, выдал Луи. – Я натворил глупостей, но это ты обманула меня на счет соревнования. Ты в больнице, мать ее! Каково мне, по-твоему, было узнать это от твоего брата? Я чуть всех пешеходов не снес, пока ехал сюда! Ты не знаешь, что я себе успел нафантазировать! Женя!
Девушка, поджав губы, молчала и смотрела на одеяло у своих ног.
- Я полный идиот. Сначала как мальчишка подсматривал за тобой в ванной. Стыдно сознаваться, но что поделаешь, - продолжал Луи, начиная краснеть. – Но когда я увидел твою спину, это напугало меня! И теперь ты в больнице. Что мне думать?
- А ничего и не на…
- Нет надо! Женя, надо! – Луи вскочил на ноги. – Я ляпнул, не подумав, я дибил. Но прости меня! Потому что я не нахожу себе места последние три дня. Женя, - голос Луи смягчился. – Не держи на меня зла, потому что я и сам зол на себя. Просто скажи, что с тобой. Потому что я, черт возьми, напуган. Я боюсь за тебя!
Луи провел ладонью по затылку и с болью посмотрел на девушку, которая тоже смотрела на него. Прямо, печально, требовательно.
- Сядь, - тихо попросила она. Луи сел на пуфик и сцепил руки.
Женя положила на столик книгу, обняла колени, перевела взгляд на дверь и заговорила:
- Со мной все в порядке. Здесь я лежу просто для профилактики. Каждые полгода мне нужно проходить стационарное лечение в больнице. Всё это из-за спины, как ты и сам мог догадаться. Но ведь тебе хочется знать, что произошло.
Она облизала губы и продолжила:
- Ты знаком с Женевьевой Роулекс – рассудительной и воспитанной девушкой, которая прилежно учится в университете и хорошо ладит с родителями. Но так было не всегда. Три года назад я была Евгенией Райской, жила в Екатеринбурге и не могла нормально выучить алгебру. Единственное что – с упоением занималась танцами. Я общалась со странной компанией, курила, ходила на подозрительные тусовки, иногда пила. Родители плохо знали эту сторону моей жизни и все пытались научить меня уму-разуму. С братом я вообще не общалась, он меня раздражал. Я была плохой девчонкой во всех смыслах. Разве что деньги у родителей не воровала и не спала с парнями направо и налево.
В тот день меня выгнали с уроков за то, что я нахамила учителю. Я курила на заднем дворе школы, когда мимо нее проходил Ваня. Он шел с тренировки и заметил меня. Он подошел и сказал: «Жень, не надо курить. Бросай это». А я разозлилась на него и сказала, что если он еще хоть раз скажет мне подобное, то я навру родителям, что он пропускает свои тренировки, или вообще подкину ему пачку сигарет. Ваня мне ничего не ответил, просто пошел домой.
А вечером мы поехали на День Рождение папиного друга. Я ехала просто для того, чтобы построить глазки его сыночку. Ваня ехать не хотел, но в последний момент согласился.
Я не помню точно, где мы ехали. Помню только, что была гололедица, и машину занесло. Удар, и мы врезаемся в придорожный столб. Ничего серьезного. У родителей срабатывают подушки безопасности, у нас с Ванькой почему-то нет. Я напугана, и он тоже. Я поворачиваю голову и вдруг вижу свет фар, который бьет мне в глаза. Водитель черного Мерса сигналит и ничего не может сделать – его крутит и вертит по дороге так, что все машины шарахаются в стороны. Но я этого не помню. Только свет фар, который ослепляет меня. За мгновение до удара я бросаюсь к Ваньке и сжимаю его в своих руках, закрывая своим телом.
А потом – пустота. Белый лист. Очнулась уже в больнице, снова уснула. И так несколько раз. Меня качали сильно действующими препаратами, из-за которых я впала в летаргический сон, но скоро очнулась.
Сильное повреждение позвоночника, переломаны ребра и кости правой руки. Российский врачи лечат меня, как могут, но единогласно говорят, что я инвалид. Шанса нет. Я парализована. Я – живой труп.
Тогда родители принимают решение отвезти меня в Лондон. К лучшим хирургам и травматологам. И – о чудо! – я жива и даже могу ходить.
Меня лечили больше года. Уж не знаю, во сколько денег это обошлось родителям. Так мы и остались жить в Англии. А я намеренно забыла свою прежнюю жизнь. Я разорвала все связи, и, конечно, больше даже не пыталась танцевать.
Вот моя история.
Женя подняла покрасневшие глаза на Луи, который сидел, как громом пораженный. Ему казалось, что у него волосы стоят дыбом. Он даже забывал моргать, пока слушал все это. Но Женины серые глаза пробудили его от забвения.
- Порой я думаю, - почти шепотом добавила она, - а что, если бы не Ваня? Если бы он не поехал тогда с нами? Мне не пришлось бы его закрывать собой, и я так и осталась бы сидеть на месте, пока Мерс размазывал меня в лепешку. Я бы не сориентировалась. Этот материнский инстинкт спас мне жизнь. Если бы не Ванечка…
Женины глаза наполнились слезами, и она порывисто вытерла тыльной стороной ладони.
- Я стала другим человеком. И за это благодарна судьбе. Я не хочу, чтобы меня жалели, поэтому никто не знает о том, что со мной случилось. И я не хотела, чтобы ты знал.
Женя говорила с тихими всхлипами, пытаясь успокоиться. Луи пересел к ней на кровать и осторожно обнял. Он прижал девушку к себе и стал гладить по голове и плечам. Женя прижалась головой к его шее и тихо, беззвучно плакала.
- Девочка моя, - прошептал Луи, покачиваясь вправо-влево. – Прости меня. Я не знал.
- И не должен был знать. Я живу с этим, и все хорошо.
- Но почему ты боялась сказать мне?
- Ты либо начал бы меня жалеть, либо просто надсмеялся надо мной. Поверь, однажды такое было.
- Но я никогда так не сделаю, - отрывисто произнес Томлинсон, целуя Женю в макушку.
- А теперь иди, пожалуйста, - попросила Женя. – Я хочу побыть одной. Тем более скоро начинаются мои процедуры. Иди.
- Я заберу тебя в субботу, - настоятельно сказал Луи. Он не хотел уходить, но понимал, что Жене необходимо побыть наедине с собой, а ему самому все обдумать.
- Не надо.
- Дай мне решить это самому, - Луи снова поцеловал ее в макушку, вдохнул аромат ее волос и поднялся с кровати. – Скоро увидимся, Женя.
И он, не дожидаясь ее ответа, закрыл дверь больничной палаты.

(via nancychipmunk)

(Остальное тут)