и ты умираешь вот тут, на этом же самом месте, по грязной подъездной стене сползая,
и даже не по-цветаевски, когда больше глаз слезы, а сухо, и горько, воздух глотая жадно.
и вот как объяснить другому, такому теплому, почему ты как ладонь ледяная и не разжатая,
молчаливая, полная боли и как-то издыхающей пустоты,
как объяснить эту ночь, эту скрученность легких, и что
дыхание невдыхания - это астма.
а дыхание не в дыхание - это я и ты.