— Вы прекрасны, но пусты, — продолжал маленький принц. — Никто не
готов умереть ради вас. Какой-нибудь прохожий наверняка подумает, что моя
роза точь-в-точь такая же, как вы. Но она — моя, и для меня она одна
важнее, чем все вы — сотни и сотни других роз. Потому что это ее я поливал,
потому что ее укрывал я стеклянным колпаком, потому что ее я прятал за
ширмой, потому что ради нее побил я всех гусениц, оставив только двух или
трех, чтобы из них вывелись бабочки, потому что ей внимал я, когда она
ворчала или бахвалилась, а иногда даже слушал ее молчание. Эта роза — моя,
вот в чем все дело.