Девчонки, этот имэйджин я посвящаю каждой из вас, кто прочтет его. Я желаю каждой из вас вот такого Гарри Стайлза. Очень надеюсь, что вам понравится сия фантазия. Спасибо за то, что остаетесь со мной! Ваша Настя.

О да, ты отлично помнишь первое апреля прошлого года. Ты, вся из себя наивная, ни о чем не подозревающая, сидела со знакомой в кафе, как вдруг раздался телефонный звонок. Гарри попросил тебя приехать к нему, и когда ты, услышав пропитывающую боль в его голосе, приехала в его дом, он сказал тебе:
- Мне поставили диагноз. Рак.
Ты, услышав это, так и замерла с открытым ртом посреди комнаты. Гарри молчал и смотрел в пол, теребя собственные пальцы. И что-то в его осанке, в том, как он сидел, говорило тебе, что его слова – правда. На глазах выступили слезы, ты медленно подошла к Гарри, села рядом с ним на диван и обняла. Без слов. Ты знала, что плакать нельзя, нужно быть сильной, но слезы беззвучно текли по лицу, и вскоре плечо Стайлза промокло насквозь.
Но вот ты почувствовала, что тело Гарри стало трястись, ты безотчетно испугалась за него, но когда посмотрела на его лицо, поняла, что Стайлз… ржет как конь, лупит себя по коленке и вытирает выступившие от смеха слезы. Ты несколько секунд ошарашено пялилась на него, ничего не понимая, но потом он выдал:
- С первым апреля, глупенькая!
Ты еще некоторое время смотрела на то, как он приходит в себя, затем резко встала с дивана и пулей вылетела на улицу, закрывая руками разгоряченное лицо и раскрасневшиеся щеки. Ты еще неделю дулась на Гарри, а он всю неделю вымаливал у тебя прощение, не забывая тихо посмеиваться над твоей реакцией. Но ты была рада тому, что он сыграл с тобой такую шутку, ведь благодаря ей он, видимо, понял, что ты не относишься к тем девушкам, которые идут лишь за его славой. Он понял, что ты дорожишь им, и все это как-то постепенно привело к первому поцелую, ко второму, к третьему… и вы стали встречаться.
Но ты все же решила ему отомстить.
Итак, первое апреля. У парней только закончился очередной тур, на подходе новый альбом, и они очень заняты. Настолько, что даже забывают об этом гениальном дне розыгрышей. Гарри, кстати, тоже.
За неделю до своей грандиозной шутки ты начинаешь готовить для нее почву. Ходишь грустная, мало разговариваешь, когда Гарри рядом, часто опускаешь глаза, не отвечаешь на его вопросы, а если улыбаешься, то делаешь это так печально, что Гарри постепенно начинает волноваться. В итоге утром первого апреля он приходит к тебе, чтобы отвезти в университет. Как и сотни раз до этого, ты впускаешь его в свой дом, наливаешь ему чай. Но прежде, чем он успевает взяться за чашку, ты тихо произносишь:
- Я должна тебе кое-что сказать.
Гарри заинтересованно приподнимает брови, но видя искреннее замешательство на твоем лице, становится серьезным:
- Что-то случилось?
- Да, - ты делаешь глубокий вздох, чтобы подавить улыбку, лезущую на лицо, и ровным голосом произносишь: - Я беременна.
В комнате повисает тишина настолько оглушительная и непроницаемая, что если бы кто-то позвонил на твой телефон, стоящий на вибровызове, вы бы с Гарри оглохли. Ты поднимаешь глаза и смотришь на Стайлза. На его лицо, кажется, побледневшее в миг. И вот тебе уже можно не бояться того, что ты можешь рассмеяться. Весь смех, как рукой сняло. Ты только в этот момент осознаешь, какую шутку решила сыграть с человеком, которого любишь.
А если он сейчас разозлится и уйдет, если не захочет становиться отцом этого ребенка, если скажет тебе делать аборт… В твоих глазах мелькает ужас от тех картин, которые нарисовал разум. Ты испуганно смотришь в глаза Гарри и непроизвольно складываешь руки на животе. Кажется, в тот миг ты сама веришь в свою ложь.
Не имя больше сил стоять, ты садишься на стул, упираешься локтями в коленки и закрываешь лицо. Все внутри тебя кричит: «Ну же! Скажи ему правду! Скажи, что это просто шутка!». Но в горле стоит ком, и ты не можешь ничего с ним поделать. Ты понимаешь, что только что своими руками так глупо разрушила свое же счастье. И если Гарри сейчас уйдет, ты будешь винить только себя.
Но вот раздаются тихие шаги, и ты чувствуешь, как на твои колени ложатся руки. Удивленно открываешь глаза. Гарри сидит перед тобой на корточках, упершись лбом в твои колени. Это зрелище настолько нереальное, неземное, что ты боишься дышать. Вот Гарри поднимает голову и смотрит тебе в глаза:
- От меня?
- Да, - хрипло выдаешь ты, кладешь голову на мягкие кудри Стайлза и начинаешь быстро говорить: - Гарри, я всё прекрасно понимаю. Понимаю, что ты знаменит, и тебе не нужны все эти проблемы. Я ни на что тебя не обязываю, не прошу, просто хочу, чтобы ты знал, что я не буду делать аборт.
- Я бы никогда не попросил тебя об этом, - не своим голосом говорит Гарри. Так внезапно для тебя.
- Но ведь…
- Солнышко мое, - ласково, с болью в голосе произносит он и целует тыльную сторону твоей ладони. Ты ошарашено смотришь на него, чувствуя, как в области сердца всё ходит ходуном. А Гарри продолжает: - Это наш ребенок, и я никогда не позволю себе повести себя по отношению к нему подобным образом. Я люблю тебя, и полюблю нашего малыша так же сильно. Я никогда не оставлю тебя одну.
И как? Как после этих слов говорить, что все было шуткой?
- С первым апреля, - не успев одуматься, дрожащим голосом проговариваешь ты. В глазах Гарри сначала – непонимание, затем шок. Наверное, в прошлом году ты выглядела также.
- Как? – шепчет Гарри. – Это была шутка?
Ты киваешь. Гарри вскакивает на ноги, но ты успеваешь схватить его за руку. Он направляется к двери, но ты служишь балластом и никуда его не пускаешь.
- Да стой же ты! – бессильно кричишь ты.
- Этим не шутят! Я поверил, я на все был готов! – яростно бросает Гарри и хватается за ручку двери.
- А вспомни, как ты подшутил надо мной в прошлом году! – восклицаешь ты. – У меня чуть сердце не остановилось. Я тоже поверила тебе, и готова была умереть с тобой, черт возьми. Да, глупо поступила, но…
- Так это была месть? – Гарри резко останавливается и поворачивается к тебе, ты с облегчением расслабляешь хватку.
- В какой-то мере да.
Гарри долго мерит тебя взглядом, который ты с доблестью выдерживаешь.
- А мы друг друга стоим, красотка, - Стайлз хмуро ухмыляется.
- Я же тебе уже однажды говорила, что против русских лучше не идти, - ты решаешься улыбнуться. - И все же ты больше так не шути, иначе… - Гарри делает шаг тебе навстречу.
- Иначе что? – дерзко бросаешь ты.
- Иначе я приложу все усилия, чтобы в следующий раз твои слова не оказались шуткой, - он говорит это с легким прищуром глаз, и до тебя не сразу доходят его слова. Когда ты понимаешь, что они означают, то Стайлз уже целует тебя. Ты отстраняешься и говоришь:
- Обещаю, что если в следующий раз я скажу тебе подобное, то это будет правдой.
- Мне не страшно услышать подобное от девушки, которая готова умереть вместе со мной. – Тебе в губы говорит Гарри и снова целует. Его руки жгут твою спину, его поцелуи сводят с ума, но одна мысль отодвигает эти ощущение на второй план.
Понимание того, что он готов был… готов был стать отцом твоего ребенка.
Ты начинаешь расстегивать пуговицы на его рубашке и тянешь его за собой вверх по лестнице – в спальню.
Первое апреля. Не дураки те, кто его придумали :)

(via nancychipmunk)

(Остальное тут)