поцеловала в щеку наспех: "ну всё. пока. "
не обернулась. хлопнула дверью так,
что задрожали часы. "вернется, наверняка, " -
сказал он себе - "добежит до угла, а там

одумается. вернется. не всё пока.
потом зашепчет: "единственный мой, родной! "
он вытер лоб, выпил порцию коньяка
и выкурил 20 страйков, стоя к окну спиной.

потом лицом повернулся к лицу в стекле
и начал упрямо, как скаут, смотреть ей вслед,
и пил коньяк, и жевал полумёртвый хлеб,
и жил в несуществующих месяце и числе.

и говорил самому себе, и орал:
" так смотрят вслед только детям да гончим псам.
одни уходят. выросли. им пора.
другие - гонятся за добычей. нельзя назад.

но ты!? кто ты? не ребенок, не хищник! кто?
мой воздух чистейший, моя болотная муть… "

а Бог разделял его горечь. и - как итог -
Он ей никогда не позволил вернуться к нему.

Яшка Казанова