28 февраля того же 1923 года наконец закончился срок моратория. Маяковский, сбивая прохожих и не чуя под собой ног, мчался на вокзал. Там его ждала Лиля - они договорились в этот день ехать в Петроград. Он увидел ее издалека на ступеньках вагона - все такую же красивую, радостную. Схватив в охапку, потащил в вагон. Народу вокруг уйма, не протолкнуться. Поезд еще не успел тронуться, в вагоне было холодно. Маяковский прижал Лилю к тамбурному окну и, не обращая внимания на то, что пассажиры толкаются, наступают на ноги и ругаются, стал выкрикивать прямо ей в ухо свою новую поэму "Про это".
Лиля слушала как завороженная, ей было наплевать на испорченные новые ботики, на перепачканный рукав светлой шубки. Маяковский дочитал до конца и замолчал. На миг ей показалось, что она оглохла - так стало тихо. И вдруг тишину разорвали рыдания. Прислонившись лбом к оконному стеклу, он плакал. А она смеялась.
Лиля была счастлива… Она вновь испытывала это упоительное чувство - быть музой гения; чувство, которое ей не мог дать ни один любовный роман.