Последние главы что-то совсем мало людей прочитало… Меня это убивает ><
Поэтому просьба: прочитано - лайк. Интересно знать, кто читает, и читает ли кто-нибудь вообще. Люблю вас всех: 3 Ваша mjic
_____________________________________________________________________
Глава 13
Я нервно сглотнула и шумно вдохнула. Сердце опять стучало, как сумасшедшее. Снова это дурацкое чувство, будто меня сейчас разорвет на части. Луи осматривал мое лицо, слегка улыбаясь, и, казалось, был совершенно спокоен. Он еще немного приблизился ко мне, и я почувствовала его горячее дыхание, по коже побежали мурашки, а руки мгновенно похолодели. Он слегка закусил нижнюю губу и приблизился вплотную. Я вздернула бровями и слегка наклонила голову в сторону. Я бросала вызов. Луи еще хитрее улыбнулся и сощурился. Он понял. Но тут, по так надоевшему всем закону подлости, Гарри подозвал Луи к компьютеру, ссылаясь на какой-то неотложный вопрос, срочно требующий решения. Огонек в глазах Томлинсона потух, и он поморщился.
- Я принимаю вызов. – Напоследок прошептал он мне на ухо и ушел к Стайлсу. Я все также лежала на диване и не могла пошевелиться. Я пыталась привести в порядок мысли и восстановить сбившееся дыхание. Что, черт возьми, сейчас здесь произошло? Я медленно поднялась и, пошатнувшись, тоже подошла к компьютеру. Там крутилась сцена, как я поняла, Олимпийского, а на ней мигали разноцветные кружочки. В углу были написаны имена дирекшенов, а рядом стоял определенный цвет. Я стала потихоньку разбираться во всей системе, наблюдая за действиями программиста. Не зря же у меня папа и брат – программисты. Смысл всего этого процесса был в разработке выступления ребят, их движений, разговоров, порядка песен и прочих аспектов. Я даже и представить себе не могла, что мальчики должны придерживаться такого громадного безумного плана, который перед выступлением разрабатывается десятком заучек. Гарри и Луи внимательно слушали очкастого умника, а я пошла на кухню. Там моя подруга мило болтала с остальными дирекшенами, рассказывала какую-то историю и смеялась. Видно, они нашли общий язык. Я тихо подошла к этой компании и, стащив из коробки банку колы, пыталась вникнуть в разговор. Аня рассказывала про очередное происшествие, случившееся во время одной из наших многочисленных прогулок по городу. Подруга всегда умела выбирать правильную тему для разговора – про наши фейлы можно говорить бесконечно. Я открыла банку и, немного отпив, решила вернуться в комнату. Луи и Гарри уже сидели на диване, рассматривая какой-то разрисованный ватман. Я подошла, нагло подняла этот план, плюхнулась на его место между мальчиками и положила лист на себя. Ребята лишь ухмыльнулись и продолжили рассматривать рисунки. Я ничего не понимала и просто прислушивалась к музыке, которая все еще играла на полную катушку. Посидев так минут десять, я, наконец-таки, услышала знакомую песню: One Republic – Everybody loves me. Даже не просто знакомую, а одну из любимых. Я вскочила с дивана, поставила уже пустую банку от колы на столик и стала прыгать по комнате, подпевая солисту. Аня, видимо, услышала "нашу" песню с кухни и, прибежав ко мне, тоже стала петь. Мы скакали по комнате, танцевали и смеялись друг над другом. На последних строчках мы повернулись к мальчикам и наткнулись на пять пар глаз, пристально следящих за нами с умилением. Мы мгновенно покраснели, но тут же согнали с лиц краску и просто улыбнулись в ответ. Умники выключили музыку и созвали весь состав группы. Мальчики расселись на диванах, оставив нас в одиночестве, и стали обсуждать выступление. Любопытство взяло верх, мы воспользовались моментом и тихо побежали на второй этаж. Там было три двери. Две из них были заперты, но последняя дверь была приоткрыта. Мы заглянули в щель и поняли, что попали в рай. Повсюду в комнате были расставлены коробки с альбомами One Direction, браслетами с символикой группы, разными другими сувенирами и кучей фотографий мальчиков. Но больше всего нас привлек маленький толстый конверт на тумбочке слева от входа. Мы открыли его, и от увиденного перехватило дыхание. Там лежали вип билеты на концерт. Красивые, с большим лейблом и фотографией мальчиков, с припиской "допуск за кулисы". Мы никогда даже не мечтали увидеть концерт с дальних рядов, а тут ТАКОЕ. Да, мы были на репетиции, и она произвела на нас неизгладимое впечатление, но концерт – это особенное. Это не просто песни, это шоу. Мы просто стояли и смотрели на билеты, не в силах положить на место.
- Это для вас, кстати. – Напугал нас появившийся неоткуда Томлинсон. Мы подпрыгнули от испуга, а он лишь ухмыльнулся и продолжил: - Тут много билетов. Это вам и вашим подругам с блога. Мы не знали, сколько вам нужно, поэтому сразу взяли много. – Он ослепительно улыбнулся и подмигнул нам. Мы с открытыми ртами смотрели на него. После небольшой паузы, Луи чуть тише добавил: - Кстати, Энн, у тебя там телефон трезвонит.
Аня сорвалась с места и ринулась вниз к сумке, оставив нас наедине. Я повернулась и положила билеты на место.
- Это невероятно. Спасибо огромное. Я просто не могу поверить. – Я обернулась, Луи уже подошел вплотную и внимательно смотрел на меня. Я опешила от такой его близости и слегка пошатнулась назад.
- Боишься меня? – С издевкой спросил меня Луи и, вздернув бровями, подошел еще ближе.
- Я? С чего мне тебя бояться? – Сказала я уверенней и гордо подняла подбородок. Мне нравилась наша игра, нравилось это захватывающее ощущение азарта, этот выброс адреналина в кровь, когда он с вызовом смотрит мне в глаза, заглядывая в душу. Эти мурашки по спине, когда слышу его хрипловатый голос, эта постоянная гонка, постоянные подколы. Все это разжигает огонь внутри, заставляет сердце биться в тысячу раз чаще. Мысли затуманиваются, и единственное, что остается четким – это понимание: "Я должна быть сильной. Нельзя проиграть, нельзя проявить слабость". И, казалось бы, зачем вся эта суматоха, зачем шестнадцатилетней девушке оставаться сильной, когда логичнее просто пасть под чарами этого английского искусителя? Но нет, русские так просто не сдаются. И я не сдамся. Я тоже вздернула бровями и ухмыльнулась.
- А тебя сложно сломать. – С каплей восхищения тихо проговорил Томлинсон.
- Я же русская. – Гордо ответила я и еще сильнее вздернула подбородок. Луи наклонился и, осторожно дотронувшись губами до моих губ, поднял взгляд. По его взгляду я поняла – я прошла проверку на прочность. Теперь можно дать слабину, можно расслабиться. Томлинсон уже увереннее поцеловал меня и нежно обнял за талию. Я запустила руку в его волосы и просто растаяла в его объятиях. Он целовал меня осторожно, будто боялся причинить боль, и крепко прижимал к себе, будто боялся уронить и разбить. Никогда я не чувствовала себя настолько в безопасности. Никогда я не чувствовала себя настолько счастливой.