Пока другие думали, где достать гашиш,

Я был изгоем среди своих - это Брайтон бич.

Это был мой бич, по спине стегал мне бич.

Я был отделен и не пробил сквозь стену клич.

Пока другие судорожно молились о спасеньи душ,

Их бросало в холодный пот - холодный душ.

Я же чувствовал, что нахожусь в аду.

Я знал, что нету рая на Земле, как у бомжей зубов во рту.

И все вы нацепляете медальки,

Я же скальп с врага снимаю и мой острый скальпель

Сможет отличить, кто из вас тунеядец.

У кого в душе картон, а у кого пестрый фон и глянец.

И мне плевать, кто вы, ведь ваша жизнь - клише.

Опять тут схватка, хватка железней, чем сто клешней.

И словно лесоруб срубаю лес я рук

Хватаю, отрезаю, что не нужно - конченый хирург!

Я был там, где все,

Закон не чтили и плевали в душу судьбе.

Но если б не те, кто сказал бы навек,

Что я никчемный мелкий поэт.

То тогда б не написал свой ветхий завет.

Нам все, даже самосознание, привезли из зарубежа.

Но ко мне всё это не попало из-за рубежа.

Я от стереотипов бежал, но был пойман и знал,

Что мне не исчезнуть, не откупиться за нал.

Все короче запал, И если ты все же запал

На светлую сторону, то ты явно пропал.

А я больно вспыльчив, будто пропан.