Оглядываешься по сторонам, чувствуя, что сейчас выпрыгнешь из собственных штанов от радости. И вот они – пятеро в толстовках, с натянутыми капюшонами, в очках, двое – в кепках. Полная конспирация. Только завидев их, ты срываешься с места и несешься к ним, несколько раз поскальзываясь на отполированном полу лондонского аэропорта. Улыбка до ушей, щеки пылают. Два месяца – два долгих месяца… И все эти шестьдесят семь дней ты вкладываешь в эти объятия. Ты хочешь обхватить их всех одновременно, и они тебе в этом помогают, окружая кольцом и радостно смеясь и выкрикивая приветствия.
- С ВОЗВРАЩЕНИЕМ! – орёт Гарри, первым протискиваясь к тебе.
- Из Лондона с любовью, - радостно говорит Зейн и крепко тебя обнимает. Затем свою порцию получает Луи: он щипает тебя за щечки, приговаривая:
- Ути-пути, как давно мне не хватало этих очаровательных щек.
- Привет, сестричка, - Найл отталкивает Луи и стискивает тебя в объятиях, тебе остается только смеяться и обнимать его в ответ. Но вот спустя минуту первых приветствий ты поднимаешь глаза и видишь его. Лиам. Его теплые, нежные карие глаза, в которых ты тонешь, и всё остальное исчезает на неопределенное время. Лиам притягивает тебя к себе, касается губами твоих губ.
Вот, вот чего тебе не хватало долгими холодными вечерами, когда ты у себя дома, в России ложилась спать. Бесконечные мечты, грёзы, воспоминания и ожидание встречи. Встречи с ним. И вот теперь ты, наконец, целуешь его. На глазах наворачиваются слёзы, но все рушат Гарри и Луи.
- Ой, Гарри, ты только посмотри на этих голубков.
- Какие они милые.
- Какие они сладенькие!
- Такие сладенькие, что у Найла слюнки потекли.
- Да заткнитесь вы, придурки! – улыбается Зейн. – Тебе, Стайлз, вообще грех шутить.
- Вот именно! – подхватывает Найл. – Твоя Лили только в следующем месяце приедет, так что просто порадуйся за этих двоих, а потом мы все вместе порадуемся за тебя.
- А что я? – серьезно говорит Гарри. – Я просто завидую Лиаму.
- Мы все завидуем, - кивает Луи. – Такую красотку закадрил. До сих пор не верится.
Ты пихаешь его в плечо, и вы все вместе снова обнимаетесь. Тут откуда-то появляются папарацци, Найл протягивает тебе свою кепку, ты нахлобучиваешь ее на голову. Лиам подхватывает твою сумку и вы, хохоча, бежите вон из аэропорта – в автомобиль.
На следующий день, ближе к вечеру, вы все собираетесь дома у Найла. Ты готовишь для этих пятерых ужин в лучших русских традициях, они неуклюже тебе помогают. Толк есть только от Гарри, который не упускает шанса шутливо с тобой позаигрывать. После ужина вы собираетесь в гостиной, ты плюхаешься на диван и видишь, что Найл принес гитару. Тут парни усаживаются на полу напротив тебя, образуя полукруг. Ты хочешь тоже сесть на пол, но Зейн говорит:
- Нет, сегодня мы хотим, чтобы ты чувствовала себя принцессой.
- С вами я всегда себя ею чувствую, - улыбаешься ты.
- Мы хотим спеть для тебя, - начал Лиам, но Луи его перебил:
- Уточню: этого хотел Лиам, а нам пришлось согласиться, потому что он угрожал взорвать Нандос, уничтожить все плантации моркови, ввести закон на запрет кучерявости и закрыть производство зеркал.
- Он изверг, - подтвердил Гарри. Ты закрыла лицо руками, не в силах сдержать смех. Но тут Найл заиграл, и как всегда первым начал Лиам.
Это была песня, которую ты никогда раньше не слышала. Ты сначала не поняла, что происходит, но потом ты услышала в припеве свое имя. И снова. И потом еще раз. Это была песня о дружбе. О дружбе настолько сильной, что для нее нет преград. К последним аккордам ты рыдала, как заведенная, вытирая глаза лежащим рядом пледом. Потом ты буквально сползла вниз – на пол и притянула всех пятерых к себе.
- Я вас люблюююю, - протянула ты, стараясь успокоиться.
- Мы тебя тоооооже, - насмешливо ответил Гарри за всех.
- Но это еще не всё, - напомнил Зейн.
- Да, у Лиама для тебя какой-то сюрприз, но он нам не рассказал о нём.
- Я же говорю, что он изверг.
Лиам берет тебя за руку и выводит на задний двор, прикрыв за собой дверь. Он включает гирлянду, висящую на дереве, ведет тебя к нему. Здесь тихо. Ночной воздух чист и прозрачен, ярко сияет месяц. Всё хорошо, вот только зябко. Лиам протягивает тебе свой свитер, сам медленно застегивает на нем пуговицы. Он начинает тихо петь твою любимую песню: «You are so beautiful… for me». Ты не в силах отвести от него взгляда. Он прекрасен, и рядом с ним ты чувствуешь себя самой счастливой.
И вот, когда он застегивает последнюю пуговицу, его рука проникает в правый карман и выуживает оттуда бархатную коробочку. Прежде, чем ты успеваешь осознать, что происходит, он открывает ее.
Кольцо. Тонкое, из белого золота, с россыпью бриллиантов.
- Ты выйдешь за меня? - снова его глаза – смотрят в самую душу. Мир замирает, и ты забываешь, как дышать. Ты забываешь английский язык, ты думаешь, что ослышалась, ты дрожишь и не можешь связать двух слов. Единственное, что тебе удается из себя выдавить:
- Да, - по-русски.
Лиам понял.
Он подхватывает тебя на руки и начинает кружить, радуясь, как маленький ребенок. Он целует тебя и говорит, что любит. Он говорит это на английском, на русском и снова на английском. А ты на всех языках мира отвечаешь ему поцелуями.
- Ты ведь не думаешь, что парни дадут нам больше пяти минут наедине друг с другом, - скоро говорит Лиам. Ты прижимаешься к его груди и отвечаешь:
- Уверена, они и сейчас подглядывают.
- Мне кажется, что я вижу макушку Гарри.
- И Найл тоже из окна выглядывает.
Ты не видишь этого, но Лиам показывает парням поднятый вверх палец. И вот они, уже не скрываясь, вылетают из дома и орут:
- Она сказала да? Она согласилась?!!
- Да, я сказала да, - смеешься ты.
- Лиам, у тебя нет совести! – возмущается Луи.
- Я тоже так думаю, - говорит Найл. – Такие девушки, как твоя, встречаются очень редко. Что же нам делать?
Зейн предпочитает не говорить веселых глупостей. Он просто по-братски обнимает тебя, и тихо говорит:
- Ты сделаешь его счастливым.
- Я постараюсь, - так же тихо отвечаешь ты.

(via nancychipmunk )