1) Как морозно!
Как светла дорога,
утренняя, как твоя судьба!
Поскорей бы!
Нет, еще немного!
Нет, еще не скоро…
От порога…
по тропинке…
до того столба…
Надо ведь еще дойти дотуда,
этот длинный путь еще прожить…
Может ведь еще случиться чудо.
Где-то я читала…
Может быть!..
Жить…
Потом не жить…
Что это значит?
Видеть день…
Потом не видеть дня…
Это как?
Зачем старуха плачет?
Кто ее обидел?
Жаль меня?
Почему ей жаль меня?
Не будет
ни земли,
ни боли…
Слово "жить"…
Будет свет,
и снег,
и эти люди.
Будет все, как есть.
Не может быть!
Если мимо виселицы прямо
все идти к востоку - там Москва.
Если очень громко крикнуть: "Мама!"
Люди смотрят.
Есть еще слова…
— Граждане,
не стойте,
не смотрите!
(Я живая, - голос мой звучит.)
Убивайте их, травите, жгите!
Я умру, но правда победит!
Родина!-
Слова звучат, как будто
это вовсе не в последний раз.
— Всех не перевешать,
много нас!
Миллионы нас!..-
Еще минута
— и удар наотмашь между глаз.
Лучше бы скорей,
пускай уж сразу,
чтобы больше не коснулся враг.
И уже без всякого приказа
делает она последний шаг.
Смело подымаешься сама ты.
Шаг на ящик,
к смерти
и вперед.
Вкруг тебя немецкие солдаты,
русская деревня,
твой народ.
Вот оно!
Морозно, снежно, мглисто.
Розовые дымы… Блеск дорог…
Родина!
Тупой сапог фашиста
выбивает ящик из-под ног.
2) Тишина, ах, какая стоит тишина!
Даже шорохи ветра нечасты и глухи. Тихо так, будто в мире осталась одна эта девочка в ватных штанах и треухе. Значит, я ничего не боюсь и смогу сделать все, что приказано… Завтра не близко. Догорает костер, разожженный в снегу, и последний, дымок его стелется низко. Погоди еще чуточку, не потухай. Мне с тобой веселей. Я согрелась немного. Над Петрищевом - три огневых петуха. Там, наверное, шум, суета и тревога. Это я подожгла! Это я! Это я! Все исполню, верна боевому приказу. И сильнее противника воля моя, и сама я невидима вражьему глазу. Засмеяться? Запеть? Погоди, погоди!.. Вот когда я с ребятами встречусь, когда я.., Сердце весело прыгает в жаркой груди, и счастливей колотится кровь молодая. Ах, какая большая стоит тишина! Приглушенные елочки к шороху чутки. Как досадно, что я еще крыл лишена. Я бы к маме слетала хоть на две минутки. Мама, мама, какой я была до сих пор? Может быть, недостаточно мягкой и нежной? Я другою вернусь. Догорает костер. Я одна остаюсь в этой полночи снежной. Я вернусь, я найду себе верных подруг, стану сразу доверчивей и откровенней…