Я так хочу сказать тебе это, не пошептать, не крикнуть, не выпалить в ссоре от обиды, не процедить, захлебываясь слезами, а спокойно, на кухне, глядя в теплые родные зеленые глаза сказать тебе о том, как мне больно, мама, больно, что я не могу быть такой, как ты хочешь. Сказать так, чтобы ты поняла, чтобы твои глаза, выглядывая из четко прокрашенных ресниц, чуть смягчились и обняли меня так, как можешь только ты. Мамочка, я очень хочу, чтобы ты Поняла и приняла меня. Простила, мам, такую, какая я есть, грубую и мечтательную. Прости меня, мам, за то, что я не самая лучшая дочь на свете, но я стараюсь, правда. Ладно, может, и не совсем стараюсь. Но, родная моя, ты ведь сможешь меня понять, я точно знаю, что сможешь, когда заглянешь в мои искрящиеся счастьем глаза через пару лет. И ты тоже будешь счастлива, любимая моя, будешь счастлива от того, что я счастлива, я ведь твоя единственная любимая дочка. Знаю, что не этого ты ждешь от своего единственного, так бережно выхоленного и вылелеенного счастья. Прости. Прости, что не окончу школу с золотой медалью, как ты мечтала, и не поступлю на какой-нибудь финансовый/юридический/экономический факультет престижного ВУЗА. Не стану респектабельной бизнес-леди, директором какого-нибудь банка и не получу оклад с длинной чередой нулей. Мамочка, откровенно, я пока и сама не знаю, что ждет меня там, впереди: костюм от Chanel, личный секретарь и кресло главного редактора или растянутый до колен серый свитер, кофе в стакане и вечные синяки под глазами от бессонной работы редактора новостей (хотя, синяки под глазами мои вечные спутники уже сейчас, такая болезненная у тебя девочка). Но, мам, в любой из этих ситуаций я буду счастлива. Это буду Я, такая, какая я есть: глупая, упертая, настырная, мечтающая писать. Та Я, которая хочет и может отвечать за свои поступки и решения, та Я, которая плачет только тихонько в подушку, а если повезет, не плачет совсем, а главное та Я, которая безумно любит тебя, мамуль, безумно. Дорогая моя и самая любимая, я выросла. Хоть для тебя я навсегда останусь белокурой девчушкой, зовущей грушу «игрушей», я уже превратилась во взрослого ребенка, который сам мажет зеленкой свои ранки, мамочка. Но это ни в коем случае не значит, что я хочу быть дальше от тебя, наоборот, ты как никогда нужна мне сейчас, мамуль. Как часто в полной темноте под одеялом, хочется, чтобы ты тихонько, как в детстве, подула на ссадинку и заклеила ее пластырем, я ведь тогда думала, что дыхание у тебя волшебное, что изо рта у тебя вылетают тысячи невидимых докторов и лечат мои болячки. А сегодня… Сегодня мои ранки уже глубоко, где-то в области сердца и я молчу о них, делаю вид, что сильная, самостоятельная. Сегодня мы часто ссоримся и кричим друг на друга, я тебя обижаю. Но, мам… я так неистово хочу прижаться к тебе и заплакать, рассказать обо всем на свете: о приставучих мальчиках, псевдо-подругах и вредных учителях, о курсах в университете и как меня вчера похвалили за классный текст. Я так хочу, чтобы ты улыбнулась, погладила по голове и поняла, что я твоя девочка, твоя девочка навсегда, и ты самый главный человек в моей жизни. Это завтра будут муж, дети, а сегодня есть только ты и я, вдвоем на кухне, и я плачу, как в детстве, а ты оборачиваешь мой порезанный палец желтым пластырем и дуешь, чтобы не так больно было твоей взрослой дочурке…