Пита непросто сбить с толку.
— Тогда мне придется догадываться самому, — говорит он, придвигаясь ближе.
Впервые мы целуемся по-настоящему. Никто из нас не мучается от боли, не обессилен и не лежит без сознания; наши губы не горят от лихорадки и не немеют от холода. Впервые поцелуй пробуждает у меня в груди какое-то особенное чувство, теплое и захватывающее.
Впервые один поцелуй заставляет меня ждать следующего.
А его нет. Точнее, есть, но совсем легкий, в кончик носа, потому что Пит отвлекся на другое.
— Кажется, у тебя опять кровь. Иди, ложись. И вообще, уже пора спать, — говорит он.
— Голодные Игры. Глава 19.