— Все еще дуешься на меня? Что уж ты так, - нагнулся Он к моему уху. Его тихий, спокойный, наигранно обиженный, но ласковый, с долькой укора, голос что-то всколыхнул во мне, и я, вздрогнув, резко обернулась и встретилась с Его взглядом.
Его глаза. Они были такие родные, такие знакомые. Но в то же время - холодные, чужие.
«Я должна его ненавидеть. Он только за одно сегодняшнее утро принес мне столько боли» - пронеслось у меня в мыслях. А ведь нет уже того привычного чувства – злобы. А на Его взгляд я отвечаю как-то растерянно, даже ласково…
- Уж так, как есть, - сдержанно ответила я, стараясь выкинуть из головы ненужные мысли. - И во всем виноват ты, а не я.
- Виноват, - Он говорил настолько самоуверенным тоном, преисполненным чувством собственного достоинства, что казалось, словно это я во всем повинна, а Он тут вместо нее отчитывается. - Прости меня…- тут Он замолк, будто набирался смелости перед чем-то серьезным и опасным. - Прости меня, пожалуйста.
- Прям даже и «пожалуйста»? - фыркнула я, глубоко в душе ошеломленная услышанным: чтобы Он и тут вдруг «прости» и «пожалуйста»? Ну и в чем тут подвох?
- Тебе мало? Могу встать на колени в подтверждение своих слов, - Он наклонил голову вбок, не сводя с меня своего лукавого взгляда. Оценивал реакцию.
- В это я уж точно не поверю. Я не такая идиотка.
- Не веришь? Ну, а что ты скажешь теперь?
Он назло мне и себе самому взял и внезапно присел на светлый, покрытый пластинами ламината, пол. Я, наблюдая за тем, как Он, неспешно встав на колени, сделал наигранно-умоляющее лицо, лишь снова фыркнула.
- Ты просто подлизываешься. Тебе ничего не стоило это сделать, а уж искренности в твоем поступке не больше, чем в этом чайнике.
- Какого же ты обо мне мнения. - покачал головой Он, уже вернувшийся в прежнее амплуа самоуверенного эгоиста. - Хотя, я уже сегодня с утра понял о твоих соображениях относительно меня… А ведь я еще не забыл твои слова. То, что ты мне тогда наговорила.
- Что, делаешь выводы? Давно пора.
- Нет. Совсем нет. Не о том речь. Никто в жизни меня так еще не оскорблял. И ты еще пожалеешь об этом.
-А тебе не кажется, что в первую очередь надо бы отчитать самого плохого мальчика на свете, который возомнил о себе Бог знает что и теперь выдает себя за неприкосновенную личность, а также…
- Нет, не кажется, - полным издевки тоном произнес Он, потершись носом об мою шею. Я тяжело вздохнула – Он неисправим.
- А то и видно.