на днях дочитала похерень под названием "Слава богу я VIP!" от "светской гламурной журналистки" и прочее ляля Божены Рынски.
так уж получилось, что я люблю такие книги (плюс робски и еще пара подобных у меня есть) , они расслабляют моск и во многих случаях заставляют отлично отсмеяться
к "книге" Божены я отнеслась именно как к "полуфабрикату для послерабочего времени". читала ее обычно, валяясь в ванне в душистых пеннах и тд. среди забавных историй об олигархах, олигархах-ligt, мужиками "up & coming" (это ужэ во многом интересней), дорогих шлюхах ("светстких львицах москвы" то есть), брендовых тряпках, сложности найти достойного кошелька мужика и прочее, прочее, прочее, в книге-таки находились какие-то разумные моменты, чего я отметила для себя все-таки не без удивления.
но еще больше я удивилась, когда дочитала до того момента, который меня чуть ли не тронул, потому как я подозреваю, что все именно так и есть.
"Я вмиг узнала, вся обомлела, запылала…" Так вот, если сердце в этот роковой момент вякнуло: "Вот ОН", - как ни грустно, это НЕ ОН. Если как следует торкнуло в духе "если все не так, если все иначе", если сердце поет: "Вот он, ТОТ самый главный человек", - бабоньки, это НЕ ТОТ. Это наваждение шайтана.
При настоящем ТОМ сердце бешеною птицей не бьется, от чудовищной жалости не сжимается. Дыхание ровное. Сон и аппетит в норме. Хороший мужик - надежный и скучный, как немецкий холодильник, офицер и джентльмен.
ТОТ человек, свой человек, вообще не замечаеся. Не замечается долго. Долго ухаживает. Пока в нем не распознается хороший надежный мужик, добрый друг. С этим человеком можно, не боясь превратить сердце в кровавое месиво, пускаться в совместное плавание. Господи, как удобно не любить близлежащего - ушел, пришел, пошел, сказал, не сказал - глубоко поебать!
А ВОТ ОН - роковуха, гарантированное несчастье, измотает, изведет, изорвет душу в клочья. Конечно, будет и отчаянное желание "надеяться, любить, повиноваться", и светлые посткоитальные слезы. И когда он во сне придавит своей тяжелой рукой, чтобы, упаси Боже, не спугнуть и эту руку, и эту тяжесть, дыхание замерзнет в горле. И счастье зашкаливает, и от перегрева мотор вот-вот задымится.
Искупает ли короткое счастье от "любви на разрыв аорты" боль привязанности? Не знаю. Не уверена. Работать мешает точно. Пошла спать. По методу Лили Брик приняла снотворное, чтобы не звонить ему, не бросаться обнимать колени и рыдать у волосатых ног.
Самые близкие люди нутром чувствуют наши главные уязвимости. Получаешь всегда от самых близких и всегда по самому больному. Духовно богатые завсегдатаи "Пути к себе" и прочие доморощенные философы тут же скажут: "Э, мил моя, это не Вася Пупкин кинул тебе подлянку, это само мироздание через Васю предупреждает: "Ба! Да у тебя здесь - дырка! Залатай!".
Духовно, блядь, богатые недырявыми не бывают. Сложные, вдумчивые - все кружевные да изодранные. Залатаешь одну дыру, вылезет другая, и несть им числа. И задача подлинной близости - не указывать на язвы в воспитательно-зашивательных целях - мол, вот она, дыра, беги к лудильщику, а беречь, нежно прикрывать эту дыру собой, как Александр Матросов. Ни один психотерапевт не запаяет дырку так, как может зализать эту рану любимый, если почувствует и захочет. Но шанс встретить такого человека - один на миллион. Любить высоко, светло никто не умеет. Нас учили в школе астрономии, черчению, тригонометрии. Нас не учили понимать друг друга."
ну и еще нашелся один норм диалог/кусок:
— Почему ты такая злая и обидчивая?
— Вырабатываю рефлекс. Задел меня - тут же получи pay-back.
— Мне это не нужно. Женщина должна быть нежной и доброй. Иначе не возбуждает.
Как я ненавижу фразу "мне это не нужно".
— А мне нужно хуйню всякую слушать?
— Но ведь ты сама хотела похудеть.
— Ничего я не хотела. Я провоцировала тебя на "ты мне нравишься и такой".
— Но тебе так будет лучше. И потом, мне нравятся стройные. С этим ничего поделать нельзя.
— Мне тоже душевно толстые не нравятся. Предпочитаю джентльменов с тонкой душевной организацией. Но я же не лезу к тебе с точилом.
"Вот и поговорили…" - написал принц. Больше мы не созванивались. Любовь поцвела-поцвела и скукожилась. А у меня, как ни странно, скукожилось все даже не из-за отвратительного вопроса веса. И даже не из-за влюбленности этого чудака в собственные бицепсы. А на словах "мне это не нужно". Дескать, что хочу, то и ворочу. А на твои эмоции мне плевать. А ведь если я кричу — я кричу от боли. Не смей, не смей так делать, мне больно. Плачу — от потерянности. Вою от тоски. А мучитель отвечает: "Да и наплевать. Мне это не нужно".
