здравствуй, моя Наташа, девушка-полумиф.
в день, когда снег заносит александрийский столп,
снова пишу письмо я, так и не получив
ни одного ответа на предыдущих сто.

ставим зиме диагноз: снег и ОРВи.
если тебе вдруг станет холодно невзначай,
значит, февраль на свете, где от былой любви
лишь остаётся привкус, гадкий, как lipton-чай.

значит, лечись настойкой и переменой мест.
это совсем не сложно, главное, не простыть.
как некто цезарь молвил, "alea jacta est":
вот тебе зажигалка - на, поджигай мосты.

вижу тебя так ясно, будто бы наяву:
шумный перрон вокзала; всюду, конечно, снег.
вот ты стоишь, сжимая чёртов билет в москву,
и обещаешь небу всё "позабыть навек".

страсть к задушевным фразам - это, поверь, беда.
[не говори "навеки", слово назад возьми].
знаешь, моя Наташа, вечность - она всегда.
это как на литейном пробки часам к восьми.

всё в этом мире, впрочем, сводится к одному:
выплыть со дна наверх и заново лечь на дно…
что же, моя Наташа. вот и конец письму.
жди, ибо очень скоро будет ещё одно.