* * *

Я долго смотрел на зеленые деревья.

Покой наполнял мою душу.

Еще по-прежнему нет больших и единых мыслей.

Такие же клочья, обрывки и хвостики.

То вспыхнет земное желание,

То протянется рука к занимательной книге,

То вдруг хватаю листок бумаги,

Но тут же в голову сладкий сон стучится.

Сажусь к окну в глубокое кресло.

Смотрю на часы, закуриваю трубку,

Но тут же вскакиваю и перехожу к столу,

Сажусь на твердый стул и скручиваю себе папиросу.

Я вижу -- бежит по стене паучок,

Я слежу за ним, не могу оторваться.

Он мешает взять в руку перо.

Убить паука!

Лень подняться.

Теперь я гляжу внутрь себя,

Но пусто во мне, однообразно и скучно,

Нигде не бьется интенсивная жизнь,

Все вяло и сонно, как сырая солома.

Вот я побывал в самом себе

И теперь стою перед вами.

Вы ждете, что я расскажу о своем путешествии.

Но я молчу, потому что я ничего не видел.

Оставьте меня и дайте спокойно смотреть -- на зеленые деревья.

Тогда, быть может, покой наполнит мою душу.

Тогда, быть может, проснется моя душа,

И я проснусь, и во мне забьется интенсивная жизнь.

2 августа 1937 Даниил Хармс