– Может, еще увидимся. У тебя к этому неплохие предпосылки.

– Ну и кобель же ты.

– Пожалуй, я с тобой согласен. Заеду за тобой завтра вечером.

– Не выйдет. Я не вынесу еще один такой вечер.

– Как, тебе не понравилось?

– Ужасно понравилось! Меня очень прет быть «сиамочкой», а потом убегать от полиции, спрыгивать с мотоцикла на ходу посреди какой - то деревни, удирать от злобной собаки и вляпаться в навоз. Поплескаться в нем чуть - чуть и прибыть домой в одном белье.

– И в моей куртке.

– Ах да, совсем забыла.

– И еще кое - что забыла.

– Что?

– Что все это ты делала со мной.

Баби смотрит на него. Ну и парень. Улыбка у него красивая. Жаль, что сам он такой противный. В смысле характера. По части внешности придраться не к чему. Совсем. Она решает улыбнуться ему. И это выходит почти само собой.

– Да, ты прав. Ну, пока.

Баби поворачивается. Стэп берет ее за руку. На этот раз нежно.

Баби слегка противится, но потом все же покоряется. Стэп притягивает ее к себе, поближе к мотоциклу. Изучает взглядом. Ее длинные волосы растрепались, ветер отнес их назад. Светлая кожа покрылась мурашками. Глаза смотрят напряженно, но не зло. Она красива.

Стэп запускает ей руку под куртку. Баби испуганно распахивает глаза от наплыва чувств. Ощущает, как его почему то теплая рука продвигается все выше. Вдоль спины вверх. Останавливается у застежки бюстгальтера. Баби живо протягивает руку за спину, кладет ладонь поверх его ладони в попытке остановить.

Стэп смеется:

– А ты неплохая «сиамочка». Смелая, даже очень. Ты меня и правда не боишься.

Ну так что, донесешь на меня?

Баби кивает, прошептав «да».

– Правда?

Баби подтверждает это кивком.

Стэп несколько раз нежно целует ее в шею.

– Клянешься?

И снова Баби кивает и закрывает глаза. Стэп продолжает ее целовать. Забирается выше, касается прохладных щек, замерзших ушей.

Теплое, возбуждающее дуновение отзывается дрожью ниже. Стэп приближается к розовому краю губ. Баби прерывисто вздыхает. Приоткрывает губы, готовая принять его поцелуи. И тут Стэп останавливается. Баби секунду стоит так же, с открытым ртом и мечтательно прикрытыми глазами. Затем открывает глаза. Стэп стоит перед нею, скрестив руки на груди. Улыбается. Качает головой.

– Ах, Баби, Баби. Так не пойдет. Я же козел, животное, зверь и насильник. Говоришь говоришь, а потом сдаешься… и позволяешь себя даже целовать. Видишь? Ты нелогична.

Баби багровеет от злости:

– Ну и засранец же ты!

– Знаешь, что я тут вспомнил? У меня в детстве была золотая рыбка. Ты стояла с раскрытым ртом, как будто ловила воздух. В точности как она, когда я отсаживал ее в умывальник и менял воду…

Баби злобно мерит его взглядом. Снимает куртку и швыряет на землю. Остается в одном белье на холоде, на глазах слезы. Стэп удовлетворенно глядит на нее. Неплохая фигурка, придраться не к чему. Поднимает куртку и натягивает на себя.

Стэп закуривает. «Может, зря я ее не поцеловал? Ну ничего, в другой раз». Баби наконец находит нужный ключ, открывает дверь. Стэп подходит к ней.

– Ну, рыбка, не поцелуешь меня на сон грядущий?

Баби захлопывает дверь прямо перед его носом

Федерико Моччиа "Три метра над небом"