"Мелким, безнадежно искренним почерком, чернилами было написано по-немецки пять слов:"Боже милостивый, жизнь - это ад". Больше там ничего не было - никаких пояснений. На пустой странице, в болезненной тишине комнаты эти слова обретали весомость неоспоримого обвинения, некой классической его формулы"

— Джером Дэвид Сэлинджер, "Дорогой Эсме с любовью - и всякой мерзостью"