Она посмотрела на меня одним из своих многочисленных туманных взглядов. Да и вообще, глаза у нее были туманные, серые с белыми крапинками, из-за которых невозможно было долго смотреть на нее. Рыжие волосы взъерошены, так, как-будто только, что ее ударило всеми 220 вольтами. Одета в свитер и потертые голубо-белые джинсы. На ногтях уже давно облупился черный лак, на ладонях пятна краски, в основном коричневой и белой. Было неудивительно видеть ее такой, можно сказать даже привычно. Она человек творческий, даже очень. Рисует практически всегда акварелью, хотя по-моему мнению, она может, если захочет, рисовать чем и на чем угодно. Она постоянно брала с собой, вот эту, кожаную невероятных размеров и форм сумку. Когда я спросила, где она ее выкупила, она лишь усмехнулась, посмотрела на меня (опять же немного туманно) и сказала, что в нее помещается все, что она захочет. Это был странный ответ, хотя от нее можно все ожидать.
Опять всю ночь она писала картины к просмотру, я об этом легко догадалась, как только взглянула на нее сквозь огромное окно в этой маленькой закусочной. Я всегда приходила сюда, наверное из-за этих необычайно-низких цен. (и это в наше-то время!) А почему бы и нет? У каждого должно быть свое место, с малым количеством посетителей, с продавцами в таких забавных шапочках и огромным окном. Дожевав свой чизбургер, она от удовольвствия опперлась на спинку деревянного стула и сложив руки на груди посмотрела в окно. Я же, только начав есть наблюдала за ней. Молчание - было лучшее качество в ней. Мне казалась, что она говорит, но просто при этом молчит. Вы не поймете, если не встретитесь с ней сами, в этой маленькой закусочной с большим окном и такими странными людьми. Такими людьми, какими и являемся мы.