На фоне неба вырисовывался очень странный дом — громадный чёрный цилиндр, над которым средь бела дня висела призрачная луна.
— Это точно дом Полумны, кто ещё будет жить в такой жуткой конструкции? Похоже на гигантскую ладью!
— По-моему, на лодку совсем не похоже, — возразила Гермиона, сурово разглядывая башню.
— Я имел в виду шахматную ладью, — объяснил Рон. — Ты её называешь «тура».
Рон как самый длинноногий первым добрался до вершины. Когда Гарри с Гермионой догнали его, пыхтя и держась за сердце, то увидели, что Рон ухмыляется во весь рот.
— Это точно их дом. Вы гляньте!
Возле покосившейся калитки были прибиты три самодельные таблички. На первой была надпись: «Кс. Лавгуд, главный редактор журнала „Придира“», на второй: «Омела на ваш выбор», на третьей: «Не наступайте на сливы-цеппелины!».
Калитка скрипнула, открываясь. Дорожка, зигзагами ведущая к дому, вся заросла самыми причудливыми растениями, включая куст, увешанный оранжевыми плодами в форме редисок, — Полумна часто носила их в ушах вместо серёг. Гарри заметил растение, похожее на цапень, и постарался обойти его как можно дальше. У входной двери стояли, как часовые, две старые яблони, согнувшиеся от ветра, без единого листочка, зато на их ветвях висели ярко-красные яблочки размером с вишню и лохматые клубки омелы в бусинках белых ягод. С одной ветки на гостей смотрела маленькая сова с приплюснутой ястребиной головкой.
— Ты, Гарри, наверное, сними мантию-невидимку, — сказала Гермиона. — Мистер Лавгуд стремится помогать тебе, а не нам.
Гарри стащил с себя мантию и отдал Гермионе, та сунула её в бисерную сумочку. Потом Гермиона трижды стукнула дверным молотком в форме орла по массивной чёрной двери, утыканной железными гвоздями.
Не прошло и десяти секунд, как дверь отворилась. На пороге стоял Ксенофилиус Лавгуд, босой, в одеянии, похожем на замызганную ночную рубашку. Его длинные седые волосы, напоминающие сладкую вату, были нечёсаны и, похоже, давно не мыты. По сравнению с этой картиной на свадьбе у Билла и Флёр Ксенофилиус был прямо-таки элегантен.
Гарри Поттер и Дары Смерти.
Глава 20. Ксенофилиус Лавгуд.