а ты напиши, что настанет однажды август -
не смогут его удержать ни кербер, ни аргус,
он вырвется к нам, убежит, он ведь очень смелый,
такой бесшабашный… но даже не в этом дело,
а в том, что ведь эта смелость его - заразна,
и все, что было нельзя, станет можно. сразу.

а ты напиши, что мы сядем, наверно, в поезд -
из тех, знаешь, "сел и поехал", не беспокоясь
о пункте прибытия: скорый, без пересадок,
он точно домчит, куда пассажирам надо.
я буду смешной и не-наблюдающей-за-часами,
краснеющей-соприкоснувшись-рукавами…

а ты напиши, что нас встретит, конечно, море -
звенящим, отчаянно-радостным ре-мажором,
литаврами волн, фанфарами свежего ветра,
и станет возможным все, что было запретно:
смотреть в глаза, держаться за руки, словно дети,
дышать друг другом, забыв обо всем на свете.

я знаю, что так не бывает. прости, я знаю.
наказана самым прекрасным из наказаний,
напрасно пытаюсь жить в приснившемся мире,
возникшем из ниоткуда, на "три-четыре"…
он скоро растает - химеры ведь эфемерны.

но ты напиши.
не бойся, я не поверю.