"…Он, почитавший себя прирожденным поэтом, хотел и по наружности походить на поэта; он носил длинные, закину­тые назад волосы, одевался с аристократической скромно­стью; волосы у него были красивые, коричневые и шли к его бледному лицу, равно как и черная одежда; но бледность эта была слишком бескровная, с желтым налетом; глаза у него постоянно блестели, от изможденного лица казались лихорадочными; и так суха и плоска была его грудь, так тон­ки ноги, так худы руки, что становилось как-то неловко, ког­да он не в меру оживлялся и бежал по улице или по саду, немного подавшись вперед, как бы скользя, чтобы скрыть свой недостаток, то, что одна нога была у него короче дру­гой; в обществе он старался быть загадочным, небрежным, порой изящно-дерзким, порой презрительно-рассеянным и во всем независимым; но уж слишком часто не доигрывал он ролей, срывался и начинал говорить с какой-то наивной откровенностью и поспешностью. И, конечно, недолго су­мел он таить свои чувства, притворяться не верящим в лю­бовь и счастье на земле: вскоре о его влюбленности знал весь дом…"