Чисто случайно, в день приобретения одной из книг Пауло Коэльо, повстречалась ночью с фильмом "Вероника решает умереть"-экранизация его одноименной книги.
«Иногда нужно умереть, чтобы начать жить»
« После неудавшейся попытки самоубийства Вероника оказывается в сумасшедшем доме. Когда она окончательно приходит в себя, врачи сообщают ей неутешительную новость: у нее неисправимые проблемы с сердцем и жить ей осталось не так уж и долго. Удастся ли Веронике победить болезнь и вновь обрести желание жить и любить?.. »
Жаль, что фильм я увидела раньше, чем прочитала книгу, поэтому не могу в полной мере его оценить как экранизацию, но это не мешает мне говрить о нем просто как о фильме.
Оставил после себя флер.Приятный, надо заметить, флер.Как будто чуть светлее сделалось в моей голове, в моем сердце, в моем мире.
Он учит радоваться каждому моменту, как последнему.Помогает раскрыть глаза на то, что окрущающая нас реальность не такая убогая, стоит лишь открыть свое сердце счастью.
◊◊◊
Тюрьма не исправляет преступника, а лишь учит его совершать новые преступления.
◊◊◊
Не стыдись быть любимым. Я ничего не прошу, только позволь мне любить тебя, играть еще одну ночь на пианино, если у меня хватит на это сил. А за это я прошу тебя только об одном: если услышишь, как кто-нибудь станет говорить, что я умираю, иди прямо в мою палату. Позволь мне осуществить мое желание.
◊◊◊
Если уж тебе суждено умереть сейчас, умри с сердцем, наполненным любовью. Тебе нечего терять. Люди, как правило, не позволяют себе любить именно потому, что многое поставлено на карту — будущее и прошлое. В твоем случае существует только настоящее
◊◊◊
Оставайтесь безумными, но ведите себя, как нормальные люди.
◊◊◊
С психиатром люди говорят более откровенно, чем со священником, потому что врач не станет угрожать преисподней.
◊◊◊
Хотя мы никогда не забываем свою первую любовь, она всегда проходит.
◊◊◊
За свою жизнь Вероника не раз имела случай убедиться, что многие люди о несчастьях других говорят так, будто всеми силами желали бы им помочь, тогда как на самом деле втайне испытывают некое злорадство, — ведь на фоне чужих страданий они чувствуют себя более счастливыми, не обделенными судьбой.