ничего такого
он просто спас однажды её от холода
от тактильного детского голода
и чего-то ещё тревожного, нестерпимого
ведь не знал же никто, как ей трудно бывает зимами
как ей пусто бывает за сценой
он был сладким, тягучим, пущенным ей по венам –
просто способом хоть что-то чувствовать, переменой
привычных сценариев, эдаким интермеццо –
утренним молоком после прошлых специй
руками под кофтой его согреться
носами тереться
спеться
она улыбнулась, когда он сказал «ничего личного»
ну не знать о нём, ну исключить его из программы
эти все звонки, шейные позвонки и ключи скрипичные
можно, допустим, съездить на месяц к маме
спрессовав всю тоску по нему до размеров спичечных
да, уехала, села в поезд – почти сбежала
ни звонков никаких полуночных, ни слёз, ни жалоб –
в руках себя удержала
но с тех пор она всюду таскает его под ногтями
в потайных карманах, меж строк и пропетых нот
и не то чтоб она исходилась злыми страстями
ничего такого
просто он в ней живёт
