а ведь у него улыбка, словно двести двадцать по оголенным проводам ударяет по коже. и я специально отводила свои глаза, чтобы не видеть как он улыбается, чтобы не видеть как он прожигает меня своими зелеными. у него огонь в глазах. а я хочу гореть под ним. чтобы градусники рвало ртутью. его руки шептали нежность. и я задыхалась от этих пальцев. они пронизывали меня, доставали до легкого, сжимали его, и я задыхалась в нем. не от дыма его сигарет, ведь он при мне не курил тогда не курил. а так пекло кожу пеплом. и я содрагалась в его обьятьях. не крича. что-то шепотом на ухо, словно в бреду. любил много говорить о себе и о любви так красиво. и о том, чего нет, например о нас. а «нас» нет уже n-ное кол-во недель-месяцев, впрочем.замолкал всегда лирически. а мне даже очень тепло под светом настольной лампы. а террафлю заменяет тепло твоих рук..я не знаю гдетыскемкакты. но это ничего не меняет. всеравнонесомной, я запомнила твое лицо еще тогда, когда мы сидели в уютной кофейне, за квадратным столом. ты ловил мой взгляд и улыбался. а я была грустной, тебе это не нравилось. а я таяла. и мне так хотелось к тебе под кожу. я хотела бы пропитать тебя своим запахом, а не лить духи тебе в сумку, хочется стоять, держать тебя за руку. и кричать: видишь небо, он мой. а вчера я пила обжигающий чай с молоком и поняла: «ты мне нужен». импульсами содрогнулась. улыбнулась..(с.)