все разделилось вокруг на чужое и наше. ©
а. пишет: "ты - самые крепкие звенья во ржавых моих якорях". я примеряю эту фразу как платье, и рисую себе: маленькое черное, может, бело-синее; очки, которые хорошо закрывают глаза - можно плакать; с обувью разберемся потом; два браслета; часы; четыре кольца. утром я ткнула себе в глаз щеточкой от туши и вот тут-то и нужно было остановиться, но сплин говорит: "она как солнца свет, ей девятнадцать лет" и я думаю, что мне никогда не будет девятнадцать, на солнце я похожа еще меньше, на свет - тем более, а, значит, случается катарсис и появляется тонна вопросов: куда я проебала почти четыре года своей жизни? что я делала? откуда эта пустота? почему здесь некуда податься? кто все эти люди? о чем мы вообще говорим? как я вляпалась в эту жизнь?почему я ничего не чувствую? как не придумывать ответы на эти вопросы? выбьешь из меня это все? не выбьешь, я знаю. чувствуете эгоцентризм?
неясно почему, но я засыпаю и просыпаюсь с тупой заминированной болью внутри. невыносимо жить и знать, что ты носишь в грудной клетке килограммы взрывчатки и все никак не взорвешься. мне все кажется, что кто-то отрубил во мне все аксоны, а следом - что-то очень важное. выхода нет, правды нет, ожиданий нет и чего-то важного - тоже нет. у мамы скоро зацветет гибискус, сергей бабкин твердит всё за меня, никакой связи в этих фактах нет.
выходим по одному. ничего не спасает от одиночества и гребаной нелюбви. или вопрос в том, что я сама не позволяю ничему себя спасти, только закапываю. постучите по крышке, пожалуйста, и вытирайте ноги, с вас земля сыпется.