Далекие, далекие времена…Джамайка.
Послал как-то великий бог Джа Вороне большой-пребольшой косяк злопыхучей ганджи. Такой мощной, убойной… Одному только Джа было известно, где эту ганджу можно было надербанить, больше про это никто не знал. Но это амбула… А сейчас преамбула:
Надербанил как-то на божественных делянках, значит, Джа этой ганджи. Дунул для пробы, и думает: "О! Ништяк! Такую ганджу дуть в одно лицо есть грех и непотребство! Никак так не можно в одно лицо ее дуть! Это беспонт и ваще палево…" и начал оглядываться, - кого бы этой ганджой накумарить. А на небесах, надо признать, было пустынно и одиноко, совсем никого не было…
А даже если и появлялся кто, то это в основном транзитные ангелы, - курьеры, - абсолютно беспонтовые и неврубные чуваки. Они следовали наверх, в глубокий астрал, груженные мескалином и кетамином, который доставляли непосредственно для Джа-Будды и Шивы. Но не о них сейчас речь. Так вот, посмотрел, значит Джа на право, а там нет никого, только Ганджа ветерком колышется на бескрайных небесных делянках, вызревает под вечным солнышком. Ядреная такая, пахучая, что твоя голландская гидропоника, покруче даже будет. Посмотрел Джа налево, а там тучки мягкие, и заросли специальных деревьев, семейства ништячных (Vitus Nishctiakcius), которые Джа сам придумал. Это дерево такое, - с виду и не дерево даже, Ганджа и то повыше будет, один низенький, небольшой ствол с веточками, но, зато на веточка-а-а-а-х… Ништяки растут в изобилии, хорошие и разные. Это значит, чтоб не напрягаться, не заморачиваться, - подошел к дереву, прилег на тучку, руку протянул и рви себе ништяки, какие тебе угодно, да прописывай их, прописывай! Тут тебе и вафельки, и печеньице, и бутербродики разные, кое-где даже хлебушек растет. По пол-буханки правда, но все-равно - ништяк!
И думает Джа: Во, дожился! Один совсем! Ганджи кругом завались, а пыхнуть не с кем. Совсем не с кем. Голяк, в общем, полный. Ему аж грустно стало и печально, сел на тучку голову опустил и думает…думает… Тут видит, что там под тучками, на земле, то есть, шевелится что-то, точка какая-то черная медленно ползет по бескрайним пляжам Джамайки. Медленно, медленно, совсем не по-растамански. То есть, медленно, это, конечно, самое по-растамански, неторопливо так, с ленцой. Но эта точка ползла хоть и медленно, но совсем не по-растамански, беспонтово так ползла, без вибраций, без эйфории. Как на отходняке после джефа какого-нибудь, а то и герыча.
И тут Джа стало так жалко эту точку, так жалко, что он тут же щелкнул пальцами и сбацал огромный косяк-самопых, да такой мощный - десятерых с одной хапки убить можно. И срочно этот косяк телепортирует прям на точку. Пусть порадуется неведомое существо, косяк задует, меня всемогущего вспомнит…
А в это время по бескрайним пляжам Джамайки еле переставляя дрожащие лапки, брела Ворона-растаманка. Надо сказать, вороне офигенно не везло с самого утра. Проснувшись, она обнаружила себя на одном из безбрежных пляжей Джамайки, причем в голове роились лишь какие-то хаотические обрывки воспоминаний о вчерашнем, которые при попытке собрать их в единую картину, с жутким воем разбегались в разные уголки черепа. Ворону бил дикий сушняк. Во всех членах ощущалась беспонтовая слабость и полное нежелание двигаться. Надо было срочно выдолбить хоть какой-нибудь косячок, дабы развеять беспонтовость своего бренного существования. Однако вокруг были лишь пальмы, да песок, и ни малейшего кустика Ганджи. Ворона попыталась плюнуть от досады, но ничего не получилось. В это время, пронзая километры пространства, к ней несся телепортируемый самим Джа, святой косяк-самопых, который неожиданно материализовался прямо под ногами ошалевшей птицы.
О, как! - Ворона шибко удивилась такому событию, и сфокусировала зрение на косяке. Тут до нее дошло, что на нее снизошла благодать самого Джа, и ворона тут же грохнулась на колени в священном экстазе. Понятное дело, руки у нее трясутся, ноги тоже трясутся, и вся она тоже трясется, (еще бы, тут бы и слон затрясся, не то, что ворона!). Хватает она, значит, этот косяк своими рукокрыльями и ищет по карманам чего-нибудь горючего. А по карманам нет нихера, и ваще даже самых этих карманов тоже нету. Тут ворона стреманулась не по-детски. Все, думает, надолбилась… Дай думает, хоть на вкус попробую, и начинает тот косой вхолостую тягать, - вкус Ганджи пробует. Так ее скрутило сильно, аж весь пиздец! И тут косой - бах!, - и загорелся сам, - самопых значит. А ворона уже так раскочегарилась, тягает и тягает, не заметила, что косяк тлеет давно. И такую себе примочку зафигачила, что вырубило ее времени так минут на десять, а то и двенадцать. Ну, понятное дело, брыкнулась она на песок, лежит отсутствующими глазами в небо смотрит, и нихера не врубает, где она, кто она, и ваще…
Наконец попустило ее немного, привстает она, и резко так врубает, что не помешало-бы счас заточить каких-нибудь ништяков, а то уж что-то зверски на хавчик пробило. А вокруг нет нихера, как уже говорилось, голяк полный, только вдали пальма кокосовая виднеется. Тут ворона вспоминает, что на ней, вроде как съедобные, кокосы растут. Ну, понятное дело, подрывается она и чапает к пальме, что бы значит кокосов надыбать каких-нибудь. Подходит она к пальме, а та раз в тридцать выше нее, а по деревьям лазить ворона не умеет, да и в лом. Блин, думает, крыльями, что ли помахать? Какое там! Хренушки! Если правое крыло и двигается немного, то левое ваще отказало и болтается, так, для вида. Так сильно ее срубило… Ворона заморочилась не по-детски, стоит, думает, как бы ей взлететь. И тут в просветленный мозг приходит гениальная идея. Ворона отбегает назад (это ей так кажется, что она отбегает), и начинает по песку разгоняться, как самолет по взлетной полосе, - крылья в стороны раскинула, и бежит, все быстрее и быстрее, - взлететь пытается. Пару забегов сделала, не получилось нихрена, только рожу в песке испачкала… Ну думает, счас последний раз попробую, если не получится нифига, пойду к Зайцу, и у него ништяков каких-нить перехвачу. И так ее эта мысль обрадовала и воодушевила, сил придала, что оторвалась она от земли и взлетела! Летит и думает: О! Ништяк! Совсем никаких напрягов, крыльями махать не надо, лети себе, в песочек пробегающий внизу, втыкай, в солнечные блики, позитив, короче полный, сансара и нирвана. Одно плохо, больно низко она летит, метра полтора, так, над землей, не больше… фигово летит, короче. Честно говоря, и не летит даже, а так, перемещается над поверхностью земли, как робот японский! И так ее на беспонт от этой мысли высадило, так стремно стало… И думает она: надо что-то делать по-любому, а то что это получается, мразь я наземная или птица гордая? Никак не хорошо получается по-любому! Надо выше подняться, иначе совсем беспонт. И тут она вспоминает, что видела по телевизору, как дельтапланеристы ловят восходящие потоки теплого воздуха и парят, парят… Но одна проблема, ворона абсолютно не помнила, где эти потоки ловить, она в то время на кухне молоко варганила, и естественно не успела просечь необходимые фишки. Блин, думает, во непруха пошла, такая сплошная непруха. И с досады не заметила, как врезалась лобешником в ту самую кокосовую пальму. Удар офигенный вышел, у вороны остатки соображения ваще из мозга вылетели. Совсем. Ворона картинно так сползла по стволу, на землю прилегла, и думает: Блядь! Ну когда же подохну… А тут ее еще по черепу сверху кокосом долбануло. Ворона сидит - фигеет.
А в это время, из кустов, все это дело выпасала Лиса. Знатная растаманка. За раз могла косяк убойняка сдолбить, и нихрена ей не было, или она только, так, хорошо шифровалась от полисов, кто ее знает…
Она с утра уже успела с Кроликом раскумариться, да только, Кролик падла куда-то свалил, втихомолку, пока Лиса на песочке Джа молилась. У него, собаки, где-то ништяки были заныканы, но он, свинья, зажал их, как последнее животное. Такой был Кролик. Вредный. Абсолютно неделимый. Не растаман вовсе, хотя и косой.
Ну, лиса видит этот кокос, и думает: Ох! Нихуя себе! Такой кокосище! Счас бы его раздолбачить, и оприходовать, во ништяк будет! А то уж больно жрать охота…
А ворона в кокос рефлекторно вцепилась, и сидит с выпученными глазами, втыкает. Тут и ежу понятно, что, хер, ты этот кокос у нее вытащишь.
Подходит лиса к вороне, как бы между прочим, а сама на кокос пялится, и говорит: Джа растафарай, Ворона! Как дела у тебя, между прочим? А ворона не будь дурой, хоть и вгашенная полностью, а реальность рубит. Ништяк, дела, - говорит. Полный ништяк, люблю побыть в одиночестве, - и на Лису смотрит так многозначительно, с понтом, валила бы ты отседова по-вежливому, и все такое. А Лиса типа не врубается, подходит и так невзначай присаживается рядком. Типа передохнуть. Ну, ворона, от нее так на пару сантиметров отодвинулась, вроде как местом делится. Лиса еще на пару сантиметров придвинется. А ворона на пару отодвинется, а лиса опять придвинется, а ворона опять отодвинется… Так они минут пять елозили, пока жопы об песок не натерли. Ну, Вороне это вконец остопиздело. Она думает, обо что бы ей кокос трахнуть, а тут Лиса так назойливо пристает, собака. Совсем не дает ништяков заточить.
Слышь лиса, - говорит Ворона, - Тебя, вроде как, Кролик с утра разыскивал, у него вроде как гашик завелся, убойный, а ему в одиночку в лом долбить, так что давай, беги, пока он Медведя не позвал, а то он гад, как хапнет, так полкосяка нету, вмиг всю выдуют без тебя, - и умоляюще, так на Лису смотрит… А ей пох, совсем на ворону насрать.
Ну и ваще не врубает в ситуацию, и на кокос смотрит жадными глазами, и говорит: Слышь, Ворона заделись кокосом, а то жрать охота, аж кишки сводит, а я тебе за это, на неделе термоядерный косячек подгоню, вместе покумарим, а? Ворону, хоть и пробило от такой щедрости, но она окончательно не расслабляется: Знаем мы твои косячки! Как курнешь, так вырубает нафиг, ни тебе прихода, ни тебе изменения картинки, ты их не иначе в эфире вымачиваешь, да в бензине высушиваешь, нет - говорит, - как-нибудь перебьюсь на огородном самосаде.
Тут Ворона подрывается, дредами встряхивает, и ну, мотать по песочку, растаманским бегом! Но, как ни крути, как ни раскладывай, - Ворона по-любому в минусе: во-первых - жара, во- вторых - лапки короткие, в-третьих - кокос тяжелый, ну и все такое… пробежала она, короче, метров десять, на песочек рухнула и телом своим кокос закрыла. Лежит, не шевелится. И тут, ее, по укурке, прошибает идейка, - а что, если замереть и не двигаться, тогда, Лиса наверняка подумает, что она (Ворона) подохла, на стрем высадится и побежит за помощью, - тогда-то она отсюда и свалит под шумок! Сказано, - сделано. Ворона замирает, и для пущей достоверности высовывает язык. Лежит, как убитый труп. (Хотя насчет убитости трупа можно рассуждать бесконечно, ибо труп уже является заведомо мертвым, и убить его чем-либо проблематично; даже самый мощный афганский гашик не способен убить труп в принципе… ;). Ну, дык, валяется, значит, Ворона на песочке, типа убитая. А лиса в это время к ней подбегает, и не церемонясь, так; нахально выдергивает из под трупа Вороны кокос, и ну утекать с ним по направлению прекрасного далека. Ворона от такой наглости даже удивиться не смогла. Она просто очень-очень сильно офигела. Ни хрена себе, думает; вот прикол, так прикол! Походу я совсем без ништяков останусь, с голоду подохну; надо, - думает, - пойти, водички с сахаром попить, что бы попустило немного. Встает и идет за водичкой. Идет, идет, идет, и точно знает, что водички надо по-любому попить, хоть убейся… так она сильно заморочилась. Но, одно дело хотеть водички, а другое - знать, где ее вырубить. Насчет второго Ворона была абсолютно не в курсе. Но заморочилась конкретно. А тут идут мимо менты (да! Они уже тогда были, злющие такие, вредные), и видят: Ворона по песку еле тащится, язык на плече, глаза красные - видимо ветром надуло. Ну, они думают: ага! Раз Ворона такая странная идет, - то надо ее проверить, личность выяснить, наличность, ну и прочие ментовские заморочки…
И говорят они Вороне, сразу все хором (они тогда все синхронно думали, ведь вместе одну мыслю сподручнее думать, чем по одиночке), говорят, значит: а ну, Ворона, подь сюды, счас мы тебя досмотрим, вдруг ты накуренная, да обгашенная, тады мы тебя мигом в диспансер упечем. Будешь там похлебку хлебать, да на тучки смотреть. Через решеточку. Тут Ворона понимает, что дело действительно труба. И начинает активно непалиться. Типа она спортсменка, комсомолка и трезвенница, и так, спонтанно, такую телегу им прогнала!!! Минут на пять, типа отмазывалась. Однако, чем больше она старается делать непаленый вид, тем больше палится в реале (третий закон Джа-Марли гласит: "не напрягайтесь по беспалеву, и непалимы будете"… ;). Менты, стоят рты пооткрывали, в ее базар втыкают, и думают: счас, мы тебя родимую на чистую воду выведем, и задают вопрос с подковыркой: а че у тебя глаза красные? Ветром, чтоль, надуло? А Ворона в вопрос не догнала до конца, перестремалась дико, из ситуации маленько выпала, и думает: скажу, что, - накурилась - попалят, как пить дать, попалят! Скажу, что ветром надуло - буду повторяться, тож попалят, - скажут: ага! Заговариваться начала! Надо срочно что-то придумать логичное и правильное! Скажу-ка я им, что это на меня асинхронные магнитные противофазы лунные влияют, а вследствии чего давление повышается, кровь к голове приливает и глаза краснеют. И начала им втирать! Втирает, втирает, формулы противофазы, на песочке, для наглядной демонстрации, вычерчивает. Старается, в общем. Менты только улыбаются хитро, собаки, и уже к Вороне, так, тихо подкрадываются, незаметно, не спугнуть чтоб. А та уже в раж вошла, "теорию поля" доказывает, на Ландау ссылается, ну и все такое. А они, гады, уже к ней подкрались, и как набросятся! Один слева, другой справа! Схватили ворону, крылья ей заломили, и ну шмонать! Шмонают, ее, шмонают, и ничего вышмонать не могут, так как была ворона чистая абсолютно, даже кокоса у нее не было, сперли кокос…
Менты аж раскраснелись ворону шмонавши. Нихрена у них не вышло. Однако, так просто ее отпустить они не могут, ибо чуют, что накуренная ворона, ой накуренная, что твой паровоз. И ничего ей, не объясняя, ведут ее на экспертизу. Однако одного они не учли, ганджа - то божественная была, астральная, можно сказать, и материально в этот мир не проецируемая, проецировалась только квинтэссенция самого ганджевого ништяка, самое нематериальная суть накурки, а всего остального - радикалов, дыма, и прочего в организме не оставалось. И косяк-самопых, этот был создан из магнитронных полей чисто ганджубасовой природы и никаким законам физики не подчинявшимся. Вот как!!!
Так и отмазалась Ворона. Ее экспертируют, экспертируют! Кровь на пробу берут - нифига! Мочу на пробу берут - нифига! Слюну на пробу берут - нифига! Даже ногти остригли и химически разложили - хренушки!!! А с виду Ворона убитая, что твой вагонный шпиндель. А не подкопаться никак. Поломали руки врачики - ментовские наймиты, поломали, да и отпустили Ворону, не век же ей в лаборатории торчать. Идет она из ментовки, а ее все еще прет, но уже не так сильно, попускать начало. И думает она, как ништячно от ментов отмазалась, радуется, тихой растаманской радостью, песенки напевает. Так и добралась до своей норы, или гнезда, или что там у нее было…
А дома полный холодильник хавчика, и новый диск ништячного реггея, еще вчера купленный, но не слушанный, и стереосистема понтовая с колонками по 120 ватт, с басами офигенными. И как зависла ворона на флете своем! Как на хавчик навалится! Покушает, пойдет под рэггей потусуется, потом еще покушает, чайку забодяжит, с бутербродиками, поваляется на диванчике, книжечку почитает, опять покушает, потом заначку раскумарит, мягкого домашнего самосада, через кальянчик винный, в ванной полежит - помечтает, ну, и все такое прочее…
Вот они, НИШТЯКИ, про которые в начале говорилось!!!
Мораль сей басни такова:
СРОЧНО
НАДО
ПОКУРИТЬ!!!