Кроме боли, мама, только откровение,

что он был мне верен, а я ему – нет.

Какой же секрет в том, что ищут тепла там, где его дают.

За небитого битого дважды бьют,

в душу плюют, в гости не чают.

Кроме печали, мама, только глухое отчаяние.

Во мне одичание правит, революционирует,

жаждет меня с престола подвинуть,

завести мой ум в ад да мною перепахать поле,

утопить буйную голову в синем море.

Кроме горя, мама, только возгласы,

что нашёл себе безголосую,

беспонтовую, им не окованную,

не такую, как я окаянную, для меня пока безымянную, ненавистную, тем полезную,

что не несет околесицу и ведется на лесть.

Кроме рифм, мама, только хрипы да выдохи,

когда в поисках выхода бьёшься дурной башкой о стены.

Я под прицелом системы, в системе сбой, fatal error,

слова в три ручья. «Ты чья, девочка? Ничья???» Я своя.

И твоя, мама, дочь, что не спит всю ночь…