место, где ты живешь, не имеет ничего общего с самой жизнью. ©
у меня никогда ничего не будет хорошо. возможно, потому что я по жизни критически недовольна всем; или от того, что на улице тридцать и мне смертельно от этой температуры; возможно еще потому, что комары кусают меня чаще, чем я смотрю на людей; а может и вовсе причина в том, что девочки, которые плачут о нехватке нежности вскрывают мне черепную коробку, я их ненавижу, серьезно, они напрягают меня хуже истории любой литературы. еще раз: у меня никогда ничего не будет хорошо.
я подписалась на эмоциональную загибсованность: хочется напиться, кричать и плакать одновременно, но ничего не выводит меня из себя. даже не задевает. я смотрю свбг и считаю, что второй фильм еще хуже первого. серьезно. дерьмо дерьмом, если по-другому. всё это примерно такое же мракобесие, как лиды в газетах: их просто не умеют делать. с другой стороны, я тоже не умею, но ведь я и не претендую. возможно, это еще одна причина, почему жизнь не продается в магазинах, а людей можно покупать даже не выходя из дома.
я влюбляюсь в метро во всё, что попадает в поле моего зрения: красивые руки, глаза, кольца, браслеты, сумки и туфли, в отличительные черты мальчиков и девочек, в их внешность, стиль, походку, волосы и взгляд. в улыбку. в прожженность. а потом выхожу из вагона и снова презираю эту толпу, частью которой являюсь уже черт знает сколько лет. мой внутренний голос твердит: это мазохистское дерьмо, вре; завязывай. но мне нравится и по факту я не нарушаю ничего. хотя, мой личный устав, и тот въебал мне пощечину и свалил.
в этой стране не изменится ничего даже после атомной бомбы. в тебе не изменится ничего даже если я препарирую живого голубя балконе. и я замечаю: на фото-рамке кто-то вывел пальцем слово "протри". я киваю. хорошо, протру. потом. у меня всё потом, включая искренность, и это еще одна причина, почему у меня никогда ничего не будет хорошо. вас любит небо, говорите? нихуя не любит. откройте глаза и поймайте солнечного зайчика - это единственное, что по-настоящему ваше.
мне нужен алкоголь с ломкой наркомана по героину. вернее, даже не так: мне нужен алкоголь и скандал. как можно жить в придорожном мире, где ни-че-го не происходит? поэтому я говорю пацифисту:
- я только однажды желала человеку смерти. настоящей, истинной, болезненной смерти.
- зачем ты так?
- он убил мою сестру.
и пацифист молчит.
во мне что-то надломилось и криво срослось: теперь я хладнокровно могу рассказывать все истории смертей, но их никто не хочет слушать, в дневник писать об этом больше невозможно, а выговаривать нужно. кому рассказать как разбиваются на машине люди, почему выбрасываются из окон, как убивать под наркотой или как умирать от рака и метастаз, когда уже не действует сильное обезболивающее и человек не осознает ни единой вещи? а кому поведать истории, связанные с этими людьми? никому, я знаю. и то ли потому, что это всегда будет со мной и во мне, то ли потому, что я не могу говорить окружающим об этом, у меня никогда ничего не будет хорошо. никому не нужны грустные факты, а с другими у меня сложно, я их плохо помню. когда у меня будет машина, я буду просто сидеть в ней. часами. одна. в темное время суток. исключительно.
абсолютно непонятно, зачем подниматься с очередного дна, идти по песку, илу и камням, наступать на ракушки, барахтаться на берегах, когда можно просто замолчать и больше не пытаться строить одно и то же; из раза в раз учиться плавать и чтобы никогда, толком, не получалось. то есть, если меня кинуть в воду - я натурально утону. как топор, только элегантнее.
и, пока я веду глубокомысленные беседы о мелочах; пока я пишу, снова и снова, очевидные сентенции; пока гамлет остается подростком с желанием трахнуть офелию; пока роберт джордан застывает перед пулеметом; пока магда, в конечном итоге, стреляет в кречмара; пока я, как лилиан, сижу на скамейке и не могу набраться сил встать и начать делать важные дела; пока ксения переписывается с маньяком - у меня ничего не будет хорошо. по факту это равносильно слову "никогда". с позитивной стороны - у меня всегда всё будет не хорошо. всегда. никогда. вечность. холодную, спокойную вечность.
я не желаю никому жизни. я не желаю никому дружить со мной. быть со мной. любить меня. вы уверена, что хотите узнать меня ближе, реальней, естественней? и разве жизнь имеет отношение к тому, что с нами происходит? я отвечу за вас: вы не хотите, это не нужно. и никто ни к чему не имеет никакого отношения.
мы рисуем вконтакте, слушаем музыку в плеере, пялимся в монитор и ни за что не признаем себя несчастными. а с этого и начинает хромать честность с самим собой. искаженная вежливость бросит вызов в тот момент, когда ты будешь лежать на диване и пытаться ничего не делать. как обычно. слиться с некрасивой реальностью. как всегда. быть покрывалом на кровати. как есть. новый мир не дает ничего взамен старого, он только угнетает и перевирает привычный ад на другие, малознакомые ноты. честно говоря, я не знаю ни одного человека без какой-либо зависимости. мы никогда не станем теми, кем могли бы, потому что между тем, кем хочется быть для себя и тем, кем хочется быть для других - огромная пропасть. и ее не перешагнуть, даже не пытайтесь. у нее нет дна, можно лететь годами, серьезно. а там, внизу, придется опять подниматься. и начнется повтор того, что, казалось бы, уже закончилось. это примерно как в тот десяток лет, в котором люди обречены проживать свою вторую, аналогичную первой, жизнь. в среднем, это занимает три тысячи шестьсот пятьдесят дней банального repeat yourself. и, знаете, это гораздо страшнее дула у виска.
у меня не будет хорошо. ничего. никогда. я даже знаю настоящую причину. и мне нормально.