так много всего плохого, что хочется писать и писать. но слишком тяжело запихнуть эти чувства в прямоугольный лист бумаги. до того, что хочется царапать руки в кровь, хочется босиком на холодный каниз и в небо\в "не больно". губы шепчут: "ненавижу", а сердце отстукивает: "люблю" всё так же, как и в первый день. слышишь его танцы? я ненавижу вкус слёз. но мои глаза всё ещё хотят отравить моё же тело этими капельками яда. заткни же наконец каждую кричащую мысль с твоим именем. умоляю, перестань. стань чужим, стань не собой. с тобой меня слишком много связывает верёвок, благодаря которым я больше не могу дышать. вот уже в тысячный раз учу твою страницу, впитываю взглядом, питаю надежды глупые, что прячутся под одеждой день за днём вот уже три недели и четыре дня. во мне нет больше ничего кроме боли и алкоголя. а ты всё так же улыбаешься там кому-то в губы, запускаешь пальцы в волосы и шепчешь на ушко что-то очень-очень милое, что-то очень-очень не моё. пожалуйста, возьми её за руку и не отпускай больше никогда, никогда не делай так невыносимо никому, как сделал мне. а мне..мне уже никак, никогда, ни с кем. просто моему лицу очень петля к шее, просто моим ногам очень полосы к цвету. забросить бы всё, забыть бы, замолчать бы навечно. только потому, что нет уже смысла говорить с кем-то в этом, ускользающем из-под ног, мире. реанимация - вот моё пристанище. там невероятно много красивых, но мимолётных, вещей. вешаюсь вешалкой в глубокий шкаф тишины, вышиваюсь тонкой иголкой на голубом небе облаками и падаю вниз. а люди всё боком, боком ко мне стараются пройти, проскользнуть колючими шипами под кожу. прекрати наконец эти сказки и скажи то, что задолжал мне с первой секунды наших дыханий в унисон. криками курю в воздух, а губы всё успокаивают: "тише-тише, слишком чувства громкие…".