Жил-был в первой половине ХХ века такой поэт — Велимир Хлебников.
Если честно, он был очень хреновый поэт. У него полностью отсутствовал талант к поэзии, зато были дисграфия и дислексия.
Но разве может такая мелочь, как отсутствие таланта, остановить поэта?
Вот Хлебников и писал свои стихи. Хреновые стихи, кстати. Зато смешные.
Где прободают тополя жесть
Осени тусклого паяца,
Где исчезает с неба тяжесть
И вас заставила смеяться,
Где под собранием овинов
Гудит равнинная земля,
Чтобы доходы счел Мордвинов,
Докладу верного внемля,
Где заезжий гость лягает пяткой,
Увы, несчастного в любви соперника,
Где тех и тех спасают прятки
От света серника,
Где под покровительством Януси
Живут индейки, куры, гуси,
Вы под заботами природы-тети
Здесь, тихоглазая, цветете.
***
Чудовище - жилец вершин,
С ужасным задом,
Схватило несшую кувшин,
С прелестным взглядом.
Она качалась, точно плод,
В ветвях косматых рук.
Чудовище, урод,
Довольно, тешит вой досуг.
***
Погонщик скота, сожранный им (отрывки)
В ласкающем воздухе леготе,
О, волосы, по плечу бегайте.
Погонщик скота Твердислав
Губами стоит моложав.
…
Сорок боровов молчат,
Древним разумом зверей урчат!
И к задумчивому вою
Примешался голос страсти:
Тело пастыря живое
Будет порвано на части.
***
Вши тупо молилися мне,
Каждое утро ползли по одежде,
Каждое утро я казнил их -
Слушай трески, -
Но они появлялись вновь спокойным прибоем.
Мой белый божественный мозг
Я отдал, Россия, тебе:
Будь мною, будь Хлебниковым.
Сваи вбивал в ум народа и оси,
Сделал я свайную хату
" Мы - будетляне".
Все это делал, как нищий,
Как вор, всюду проклятый людьми.
***
Мои глаза бредут, как осень,
По лиц чужим полям.
Но я хочу сказать вам — мира осям:
«Не позволям!»
***
Бобэоби пелись губы,
Вээоми пелись взоры,
Пиээо пелись брови,
Лиэээй — пелся облик,
Гзи-гзи-гзэо пелась цепь.
Так на холсте каких-то соответствий
Вне протяжения жило Лицо.
***
Крылышкуя золотописьмом
Тончайших жил,
Кузнечик в кузов пуза уложил
Прибрежных много трав и вер.
«Пинь, пинь, пинь!» — тарарахнул зинзивер.
О, лебедиво!
О, озари!
Пока хватит, хотя там ещё много забавного.